Медаль для мародера

— Мара, верни мне фотографию, которую ты взяла без спроса у меня дома.

— Какую?

— Пожалуйста, верни фотографию. Я уверен, что ты ее взяла, но ругаться не буду, не бойся… Понимаешь, этот снимок мне очень нужен.

— Я не знаю, о чем ты говоришь. — Я опять прищурилась. — Посмотри лучше, какое платье я приготовила для концерта.

— Да погоди ты с платьем! — Он даже вскочил с дивана и схватил меня за руку. — Мара, мне нужна фотография. Я знаю, что ты любишь Сашу Б., я специально для тебя нашел снимки с его вчерашнего концерта. Они твои, только верни мне мою.

Господи, этот идиот действительно достал из-за пазухи несколько фотографий и стал их мне совать. Он и вправду поверил, что я тащусь от этого Саши Б., а я женоподобных мужиков не перевариваю, даже если они только поют. Во влипла! На фиг мне эти фотографии? Что ж делать?

Я отшатнулась.

— Не брала я ничего!

— Я не в обиде, только верни снимок! Пойми, он мне нужен!

— Еще бы, ты даже выкуп за него придумал: два снимка меняешь на один.

— А сколько ты хочешь, десять?

— Ничего я не хочу, катись со своими фотографиями!

Так, ему, похоже, и в самом деле позарез нужен этот дурацкий снимок. Тот, который я изорвала на мелкие кусочки и выбросила в ведро. Пока в ведро. Но не скажу же я ему — лезь в мои кухонные отбросы, выколупывай там огрызки твоей фотографии и склеивай, как знаешь. Что за глупость! Я сдуру погорячилась, а теперь мне жалко этого недотепу Костю. Видно, что он не шутит и не болтает впустую. Но сказать правду в такой ситуации совсем хреново. Как же быть? Как быть?

— Поторговаться пришел, да? Знала бы — не пустила на порог! Утром до слез довел: чинить надо в мастерской… Сама знаю.

Я несла чо попало, только лишь бы что-то говорить. Сама лихорадочно искала выход и не могла ничего придумать. Какая же я дура!

Фотоаппарат ему жалко, снимок — жалко. Ты уже упакован по самые уши, чо тебе еще-то надо, а? Пришел бы по-человечески, поговорили бы, комплимент бы сделал. Так нет, он, видите, меняться пришел!

— Послушай, я не ругаться, я поговорить пришел, несмотря на то что ты у меня фотографию украла! Я специально таскался за этими снимками на другой конец города — для тебя. А мне на твоего Сашу плевать и чихать, вот…

Он швырнул фотографии на диван.

— Отдай мой снимок!

Я не раз проверяла на практике, что лучшая защита — это нападение.

— Нет у меня никаких снимков! И вообще вали отсюда, специалист по «мыльницам»!

Кажется, он разозлился. В глазах мелькнуло самое настоящее бешенство. На секунду я подумала, что он меня сейчас ударит. Я даже испугалась. Но он повернулся и вылетел из комнаты. Дверь хлопнула так, что на кухне зазвенели чашки. Я перевела дух.

* * *

Надо было обдумать ситуацию. Все повернулось не совсем так, как я ожидала. Я и думать не могла, что Костя так серьезно будет переживать из-за какой-то поганой фотографии. То, что переживал он серьезно, я почувствовала. Я же говорю, что хорошо чувствую, когда человек по правде мучается, а когда балду гонит. На самом деле я не собиралась причинять ему неудобства. Кто меня за руку дергал, чего я вцепилась в этот листок фотобумаги — я сидела и костерила себя на чем свет стоит. Все-таки Костя был мне симпатичен, еще день назад я представляла нас вместе счастливой и обеспеченной парой, а от приятных мыслей не так легко отказываться. В результате получилось какое-то свинство.

Я задумчиво взяла с дивана принесенные им фотографии — это и вправду были довольно удачные ракурсы Саши Б. Только они были мне абсолютно не нужны. Я машинально расставила их вокруг вазы на журнальном столике и уставилась на раскрашенную физиономию кумира молодых россиян. Надо же, Костя поехал и достал для меня эти снимки, потратил время, у кого-то их выпросил. Он решил, что я тащусь от этого болвана, и сделал все, чтобы доставить мне удовольствие. Меня это тронуло, и я посмотрела на ситуацию несколько иным взглядом. Может, его суровость — маска робости? Может, он маскирует свой интерес ко мне, предполагая, что я, такая молодая и симпатичная, не задержу на нем свой взор? Этот поворот мыслей мне понравился. Появлялся новый шанс. И если днем я в пылу раздражения собиралась мстить, то теперь меня стали мучить угрызения совести, подкрепленные печальным выводом, что все могло кончиться, не успев начаться. И я сама была бы в этом виновата. Если все развивается именно так, как я сейчас думаю, он придет снова. Значит, надо думать, как выправлять положение.

Я высыпала содержимое мусорного ведра на газету и собрала все обрывки злополучной фотографии. Она, между прочим, сложилась, как мозаика, в целую картинку, но целой тем не менее не стала. Я сидела прямо на полу, вокруг родного мусора и тупо смотрела на получившееся. Запечатленных дядек, включая Сашу Б. (хотя какой он дядька?), я в этот момент тихо ненавидела.

Звонок почему-то опять застал меня врасплох. Хотя внутренне я была готова к возвращению Кости, все-таки дернулась к двери, не заметая следов. И когда уже открыла, испугалась, что он зайдет на кухню и увидит ту красоту, которая там сейчас царила.

— Привет, это снова я.