Медальон Таньки-пулеметчицы

– Отлично! – похвасталась Маркова. – А как мои подопечные?

– Чудесно! – вступила в разговор вторая, рыжая, с толстой косой, обмотанной вокруг головы. – Они талантливые, все в тебя. Нам на смену придут прекрасные мастера.

– Как приятно это слышать. – Танька достала из черной сумки косынку и надела на голову, прикрыв пышные волосы. – Пойдешь со мной в цех, куколка?

– Конечно, – отозвалась девочка, с гордостью беря бабушку за локоть. Обе прошли в цех. Девочки, ученицы Марковой, работали прекрасно, и она решила не задерживаться. Крепко сжав ладошку любопытной Аси, она потащила ее на остановку.

Легкая, как пушинка, сероватая тучка вдруг заплакала дождиком, и бабушка с внучкой поспешили под навес. Прислонившись к деревянной стойке, Маркова посмотрела направо и вздрогнула. Парень, которого она видела совсем недавно и который показался ей подозрительным, снова находился в каких-то двадцати шагах от нее, вытирая лобовое стекло красного «жигуленка». Несмотря на то что он был одет по-другому – в спортивные синие штаны с белыми лампасами, вытянутыми коленками и в белую футболку, – Танька узнала его, и ей по-настоящему стало страшно. Внезапно в голове закружилась, словно осенняя листва, фраза Аси: «Странный дядя. Дал тебе стакан свой подержать, а мог бы его и на скамейку поставить». Все ее грузное тело покрылось холодным потом. Танька вспомнила, как в Локотской республике брали отпечатки пальцев у тех, кого в чем-то подозревали. Немцы и полицаи делали это подобным образом. Она побледнела и, сжав руку внучки так сильно, что девочка вскрикнула от боли, выбежала на тротуар, голосуя.

– Бабушка, что с тобой? – недоумевала Ася.

– Мне плохо, – едва выдохнула Маркова, бросив мимолетный взгляд на возившегося с машиной парня, который, казалось, не обращал на них никакого внимания, – поедем на такси, моя девочка.

Внучка захлопала в ладоши. Вскоре возле них затормозили вишневые «Жигули» – предмет роскоши и мечтаний советского обывателя, и пожилой водитель, ровесник Татьяны, помогая ей сесть на переднее сиденье, поинтересовался:

– Куда, гражданочка? Не в больницу? Вы такая бледная и вся дрожите.

Собрав последние силы, Маркова покачала головой:

– Нет, на улицу Челюскинцев. Дом я покажу.

– Хорошо. – Водитель нажал педаль газа, искоса поглядывая на Татьяну, закрывшую глаза и тяжело, прерывисто дышащую.

– Может, все же в больницу?

Она едва качнула головой, боясь потерять сознание:

– Нет.