МЕДИАНН №3, 2020

Обхватив обеими руками упертую прикладом в землю аркебузу, Пырей что-то нашептывал Маркизу, который криво усмехался в ответ. Ржавый Курт бросил алебарду на траву и подставил лицо струям дождя. Иногда он распахивал пасть, набирал воды и полоскал рот, сплевывая прямо себе на портки. Жонглер же сидел, скрестив ноги, и сосредоточенно осматривал лезвие своей алебарды, царапал его ногтем, водил пальцами по острию и поплевывал на ему одному заметные пятна, растирая плевки грязным пальцем.

Сверху посыпались комья земли — Чистоплюй с Вдовоебом поползли вниз. Грач, вздохнув, тоже скатился на заднице по мокрой траве к остальным.

— Ну что, — сказал Чистоплюй. — Кто в какого святого верит больше? Будем прорываться.

Все поднялись на ноги и обступили его полукругом. Грязные, мокрые, серые, усталые. Такие одинаковые перед лицом грядущей драки.

— Мы в тылу, почти у самого обоза. Выныриваем из леса чуть левее и крадемся к телегам. Там оцепления немного, отсюда никого не ждут.

Разбиваемся пополам. Я, Вдовоеб и Грач впереди. Аркебузы, Курт и Жонглер прикрывают нас со спины. Минуем обоз, с тыла заходим к алтарю.

— А у алтаря? — спросил Пырей.

— А у алтаря, — мрачно хмыкнул Вдовоеб, — будем смотреть по обстоятельствам.

— А это точно план? — округлил глаза Пырей. — Пока похоже на дерьмо.

— Точно, на дерьмо, — поддакнул Маркиз.

— Полагаю, — сказал Чистоплюй. — Вы пропустили мимо ушей мои слова об оскоплении.

Острие его цвайхандера уперлось в гульфик Пырею. Чистоплюй вопросительно вскинул бровь. Пырей пожал плечами:

— Память короткая, командир. От выстрелов этой малышки, — он провел ладонью по стволу аркебузы, — башка уже не соображает.

— А не надо соображать, за тебя уже все сообразили, — с этими словами Вдовоеб так хлопнул Пырея по плечу, что тот едва не напоролся на меч Чистоплюя, и шлем с его головы слетел в грязь.

— Помолимся, — сказал Чистоплюй. — Лишним не будет.

Грачу казалось, что в глубине леса мелькают тени. Он тревожно вглядывался в стену черных вековых стволов, в движение ветвей под ударами дождя, но никого не видел. Остальные крались вслед за Чистоплюем, лишь поглядывая сквозь заросли кустарника на сражение вдалеке. Грач же вовсе не обращал внимания на мельтешение отрядов противника, на лязг стали, бой барабанов и крики, тонущие в пелене дождя. Нарастающая тревога приковала все его внимание к шелестящей чаще, и он понял, что они на месте, лишь когда Вдовоеб, шедший перед ним, замер, как вкопанный, и Грач врезался ему в спину. Вдовоеб пихнул его локтем:

— Тише! Мы у обоза.

Чистоплюй что-то прошипел, зашелестели кусты, и Вдовоеб потянул Грача за собой. Началось.

Место было выбрано удачно. Выйдя из тени деревьев, они сразу уткнулись в задний борт повозки, почти по самые оси ушедшей в грязь. Грач присел, вглядываясь в узкий просвет между днищем телеги и землей. С другой стороны между оглобель виднелись чьи-то ноги, и, судя по упертому в землю древку, это был кто-то из охранения.

Грач поднялся, приложил палец к губам. Вдовоеб вытащил нож, одним движением вспорол полотнище тента и кивком головы указал на прореху. Грач забрал нож, ступил на подставленное Вдовоебом колено и бесшумно вскарабкался в повозку. Внутри пахло прелой соломой. В просвете выхода Грач увидел охранника. Совсем молоденький боец стоял, опершись на древко алебарды, и всматривался туда, где за стеной дождя железным морем бурлило сражение.

Грач крался, вслушиваясь в скрип досок под ногами, но барабанный бой капель по тенту скрадывал все звуки, и охранник так и не обернулся. Лишь один раз он тревожно глянул вправо, откуда донесся тоскливый вой горна, и Грач смог рассмотреть его острое безусое лицо. Совсем молодой. Как и сам Грач, а может и младше. По лицу зольднера пробежала нервная судорога, он тяжело вздохнул и отвернулся.

Грач сделал два коротких шага к выходу и прыгнул охраннику на спину. Тот удивленно всхлипнул и завалился вперед, тут же заерзал, растянувшись в грязи. Распахнул рот, собираясь закричать, но Грач накрыл рот ладонью и полоснул ножом по немытому горлу. Раз, другой, третий, врезаясь все глубже, пока бегущая кровь не запузырилась, и из вспоротой гортани не раздался тихий свистящий хрип. Грач вдавил лицо тут же обмякшего парнишки поглубже в грязь.

Удар сердца. Второй. Третий. Время застыло густым холодцом. Где остальные? Уже ведь сейчас…