Медитация сатипаттхана: практическое руководство

Развитие такой самостоятельности имеет свой исходный пункт во внимательном смещении перспективы. Это примерно как при переворачивании монеты: мы переходим от ощущения беспомощности к активному проявлению интереса и исследованию. В ранней буддийской мысли для того, чтобы справиться с сомнением, обращаются к исследованию (Anālayo 2003: 199 and 2013: 207). Опираясь на достаточное для нахождения ориентиров ознакомление с учениями, мы исследуем, что происходит с внимательностью. Затем мы пытаемся применить одно возможное решение, и, убеждаясь в том, что оно не помогает, мы пробуем что-то другое. Рано или поздно что-то срабатывает, и на будущее мы уже знаем, как следует справляться с этой ситуацией, опираясь на собственное исследование и опыт. Так мы учимся доверять себе и своей способности медитировать. Таков плод нашего собственного исследования, опирающегося на ясное различение между тем, что является благотворным или искусным (kusala), а также неблаготворным или неумелым (akusala).

Другой аспект сомнения связан с нашей способностью и потенциалом используемой нами медитативной практики. Такое сомнение требует систематического исследования в течение некоторого времени. Не все медитативные практики равным образом подходят для каждого практикующего. Таким образом, чтобы увидеть, приводит ли практика определенного метода к результату через некоторое время, лучше всего контролировать ее при помощи внимательного наблюдения.

Как было отмечено в предыдущей главе, вопрос здесь в малой степени состоит в том, чтобы погружаться в особые переживания. Напротив, вопрос в том, обладаем ли мы способностью справляться с трудностями и решать проблемы. Важным маркером здесь является терпение и понимание, а также постепенное открытие своего сердца и готовность устанавливать с другими доброжелательные отношения. Если же мы обнаруживаем, что продолжительная и регулярная практика не приводит к ощутимому результату, тогда, возможно, следует рассмотреть вариант другой медитативной практики, которая будет лучше соответствовать нашей индивидуальности и нашим потребностям.

Созерцание препятствий не ограничивается сидячей медитативной позицией. На самом деле, в стандартных описаниях пешей медитации, которые можно найти в рассуждениях сутт, говорится об очищении ума от мешающих состояний во время сидения или хождения (Anālayo 2003: 140). Таким образом, узнавание (и преодоление) препятствий вполне может происходить во время пешей медитации и иных активностей.

Отсутствие препятствий

После исследования наличия препятствий и их обусловливающих обстоятельств наступает время, когда препятствий в уме больше нет. Как и в случае с созерцанием благотворных состояний ума, это представляет собой момент появления радости. В данном случае будет полезно привести два ряда сравнений из рассуждений сутт.

В одном из них в качестве примера приводится чаша с водой, которая используется для получения собственного отражения (SN 46.55; Anālayo 2003: 189 и 2013: 190f). Свободный от препятствий ум обладает качеством кристальной ясности, подобной чистой воде. Только чистая вода, не смешанная с окрашивающим веществом, не разогретая до кипения, не заросшая водорослями, не волнующаяся от ветра, не загрязненная и не помещенная в темное место будет правильно отображать лицо.

Состояние ясности ума, которое появляется вместе с отсутствием препятствий, точно так же больше не окрашивается чувственными желаниями, которые искажают восприятие вещей. Эта ясность ума также не бурлит от злости, которая обжигает нас самих и других. Такой ум не является заросшим водорослями лени и вялости, которые приводят к застою. Он не волнуется от ветра тревоги и беспокойства, вызывающих постоянные движения, которые никуда не приводят. Этот ум также не загрязнен и не погружен во тьму сомнения, которая не позволяет видеть реальность такой, какая она есть. Представление подобных сравнений может способствовать узнаванию препятствий, а также радости от их отсутствия.

Образ заглядывания в чашу с водой, чтобы увидеть отражение своего лица, возникает не только в связи с препятствиями. Как отмечается в последней главе, мотив смотрения в зеркало также сравнивается с созерцанием ментальных состояний (других). Образ зеркала подчеркивает схожесть между этими двумя созерцаниями сатипаттханы. Для того и другого требуется, чтобы мы держали перед собой зеркало внимательности. В той мере, в которой подразумевается такое узнавание, цель внимательного наблюдения состоит в ясном и точном отражении того, что есть, без реагирования.