Медиум

— Все очень просто. Во-первых, он напялил блестящий шелковый галстук, который совсем не подходит ни к материалу, ни к тону его костюма. Вероятнее всего, он подбирал его только по одному параметру — цене, схватив как сорока то, что подороже. Во-вторых, все на тот же галстук он надел зажим в виде меча. Никакой серьезный человек подобного фиглярства себе не позволит, его попросту засмеют за безвкусицу. В-третьих, его запонки были из желтого золота, в то время как зажим — из черного. Не знаю, кем нужно быть, чтобы в здравом уме подобрать такое противоречивое сочетание, если, опять же, ты не подбираешь себе аксессуары исключительно по их стоимости. В-четвертых, пряжка ремня. Она…

Алина слушала меня раскрыв рот и периодически качала головой, пока я перечислял список из почти дюжины пунктов.

— И как ты умудрился столько всего заметить за такое короткое время?

— Да как тебе сказать… когда часто имеешь дело со всякими миллионерами, то вольно-невольно, а нахватаешься у них разных премудростей. Поговорка «встречают по одежке» — это очень даже про них. Вот и мне приходилось долго учиться этим мудростям, чтоб внушать образ делового и серьезного человека, а не пугала и посмешища.

— И ты вот так просто «по одежке» за секунду понял, кто перед тобой?

— Вроде того. Хотя были и подозрения о том, что это просто очередная провокация. Но поскольку я не афишировал свой предстоящий визит сюда, то вряд ли кто-то мог ее подготовить.

— Боже, Сергей, — девушка картинно прижала ладони к лицу, — что у тебя за жизнь?! Провокации, суды, дорожные погони, перестрелки на парковке… я как будто попала в шпионский кинофильм. Чего ты так на меня смотришь? Я что-то опять не так сказала?

Я подозрительно сощурил глаза, глядя на свою спутницу. Ни про суд, ни уж тем более про погони (еще один эпизод из моего прошлого, когда папаша Виктории пытался отправить меня на больничную койку) я не упоминал…

— Откуда ты знаешь про все это? — сухо спросил я, не сводя пристального взгляда с девушки и крайне внимательно слушая ее эмоциональный фон.

— Известно откуда, — брюнетка невинно захлопала глазками, — из интернета же.

Тьфу ты! Точно ведь… где ж еще можно все это раскопать, если не в информационной помойке? Немного смутившись, я опустил взгляд.

— Извини, что-то я немного подозрительный сегодня вечером…

— Только сегодня?

Я сперва собирался ответить серьезно, но по смеющимся глазам девушки понял, что это была просто небольшая колкость, поэтому просто хмыкнул.

Так за легкой и непринужденной беседой мы провели в ресторане еще часа полтора. Алина за это время заметно освоилась и стала чувствовать себя гораздо уверенней среди всего этого кричащего роскошью убранства. Сначала она с любопытством посматривала на других посетителей. Девушке было немного странно осознавать, что собравшиеся здесь люди через пару часов выложат за один простой ужин сумму, превышающую ее полугодовой доход. Но очень быстро я внушил ей одну простую мысль, что, несмотря на весь их достаток, здесь собрались всего лишь обычные люди. А если так, то и чего-либо примечательного или особенного в них нет. По крайней мере, не больше, чем в любом другом.

Мы вышли из заведения, когда на улицу уже опустился вечерний мрак, с которым отважно боролись яркие огни большого города. Перешучивась и безобидно подтрунивая друг над другом, словно сто лет знакомые друзья, мы шли к машине, когда дорогу нам преградил какой-то диковатый джигит.

— Э, слишь, со мной иди, да?

Мы с Алиной переглянулись и, не сговариваясь, попробовали обойти стороной непонятного типа.

— Ти что, баран? — Странный субъект снова оказался на нашем пути, перекрывая дорогу. — Я те чё сказаль? Давай пока па-харошему!

— Мужчина, — не выдержала брюнетка, — что вам от нас нужно?! Отойдите в сторону!

Южанин смерил девушку просто донельзя брезгливым взглядом, будто с ним заговорила грязная бомжиха.

— Ти, овца поганая, рот свой закрой, я не с тобой разгова…

Договорить ему было не суждено, потому что мой кулак звучно впечатался в его небритый подбородок. Словно кастаньеты клацнули зубы, по губам потекла кровь из прокушенного языка, а сам храбрый горец сложился на асфальте, будто из него разом вынули все кости.

И это без всякого ускорения, просто голая техника и работа тренированного тела. Я даже не почувствовал от упавшего вспышки боли, потому что он выключился почти мгновенно. Уж точно раньше, чем оказался на земле. Если б я не мог видеть тот черный туман, что словно пар от жидкого азота стелется по земле, сочась из каждого в момент биологической смерти, то я мог бы и испугаться. Потому что решил бы, что ненароком убил человека.

— Се… рёжа… ты чего наделал? — А вот Алина не обладала моим даром, поэтому не на шутку перетрусила. — Ты что… убил его?!

— Да живой он, — буркнул я, замечая, как к нам из припаркованной неподалеку машины несется еще два таких же небритых молодца, — не паникуй.

— Откуда ты знаешь, что живой?! Он же не двигается!

— Опыт…

Отодвигая девушку себе за спину, я развернулся к приближающейся парочке, которая бежала на меня, голося словно дикие индейцы.