Медиум Мириам

- Знаешь, что это, псина? - холодно поинтересовался полуэльф. - Застарелые мозоли. Такие оставляет рукоять меча, если упражняться с ним достаточно часто. Каждый день, к примеру. С того возраста, когда научился держать оружие. Знаешь, что делают избалованные сынки аристократов, когда изматывающие тренировки, бег у лошадиного стремени и фехтование заканчиваются? Отцы запирают их в библиотеке, чтобы там они учили языки, историю, философию, литературу, астрономию и политику. А в конце недели они отправляются на охоту. Только не верхом, с оружием, а в качестве добычи, чтобы показать, стали ли ловчее и быстрее. И да, после всего описанного избалованным аристократишкам предстоит переодеться в камзол, уложить волосы, подстричь ногти и отправиться на приём, скрывая от папашиных друзей хромоту и сломанные рёбра. -Марах отвернулся, мысленно ругая себя за неуместную вспышку, но всё же высокомерно бросил: - Что, кто-то ещё хочет рассказать свою трагичную предысторию?

- Да что с вами не так вообще? - подала голос Мириам. - Мы тут что, меряемся чем?

- Хочешь что-то добавить, ведьма?

Но ответа полуэльф слушать не стал, а, ссутулившись, вышел на улицу прямо сквозь заколоченную покосившуюся дверь.

- Хочу, - к огромному сожалению Леши, девушка встала. - Мои родители живы-здоровы, учителей мне оплатили, видимся по праздникам. Хорошие люди, если их не нервировать.

- Угу, - прогудела сахарница голосом феи. - И именно поэтому ты не опровергаешь слухи о том, что ты их убила и съела, благодаря чему и получила свой дар.

Мириам дошла до противоположной стены, подняла крышку от сахарницы, вернулась и закупорила подругу.

- Во-первых, - с достоинством ответила медиум, покусав кончик рыжей косички, - не только не опровергаю, но ещё и сама распространяю. Для бизнеса, знаете ли, полезно. -Она снова пересекла кондитерскую, ловко перепрыгивая куски поломанной мебели. - А во-вторых, иди к фее под крыло, Вик. У всех родня не сахар. На то она и родня.

- Эй, ты куда? - насторожился Леши.

Девушка оседлала подоконник.

- Не знаю. Мараха вернуть, наверное. Какой-то он... как кот промокший. Вы тут пока сидите в засаде. Если призрак явится, разговором его займите или ещё чем. Я быстро. -Спрыгнув на землю со стороны улицы, она неуверенно добавила: - Наверное.

Леши почесал в затылке.

- Что-то я не понял, что сейчас случилось.

- А то, мой блохастый друг, - Вик выскочила из сахарницы, как игрушка-пугалка, расправила крылышки и, наконец, соизволила закончить, - что ушастый был прав: баб хлебом не корми, дай кого-нибудь пожалеть. И его трагичная предыстория оказалась трагичнее твоей. Или, по крайней мере, свежее. Дай и мне конфету!

В Южном Шпиле никогда не темнело. И вовсе не потому, что затерявшееся в многочисленных переулках солнце садилось позже обычного, а потому, что витрины, щедро посыпанные сверкающим песком из знаменитой Огненной бухты, сияли ярче масляных лампочек на столбах. Сияли они и сейчас, несмотря на то что время торговли давно прошло, а хозяева надёжно заперли лавки и удалились. От этого казалось, что опустевшая к ночи улочка заманивает доверчивых прохожих в логово страшного зверя. Последуй за цепочкой огоньков, таких тёплых и уютных на вид, - выйдешь прямо к пасти. А цепочка продолжалась всё дальше и дальше, закручиваясь спиралью и дезориентируя. Заблудишься - и навек застрянешь в водовороте безжалостных светлячков.

- Бр-р-р-р! - вслух содрогнулась Мири от собственных фантазий.

Хорошо хоть и правда не нужно блуждать по ночному Йерхаитулю в поисках призрака. Вон он - стоит у соседнего магазинчика, привычно скрестив руки на груди, и немигающим взглядом смотрит на картинку при входе: высокая светловолосая женщина с корзинкой на сгибе локтя заливисто смеётся и следует за тащащим её за руку мальчишкой, указывающим аккурат на дверь булочной, мол, зайдём, мама?

- Я уж решила, ты от нас сбежал.

Мири встала рядом, присоединяясь к рассматриванию фрески. Вблизи она теряла всё очарование. Безвкусно яркие краски спорили друг с другом, мама и сын не то рисовались разными художниками, не то реставрировались поочерёдно, но были совершенно не похожи, к тому же от излишней слащавости, фигурных завитушек, летающих по углам фей (этот орнамент встречался в Южном Шпиле чаще прочих) и густого медового запаха делалось тошно.

Полуэльф заправил волосы за уши, но тут же, будто вспомнив что-то, снова растрепал их и с горечью спросил:

- Куда я теперь от тебя денусь?

- Ну мало ли, - смутилась Мириам. - Прогуляться может...

- Хоть раз подумай своей очаровательной головкой, ведьма! - Если бы Марах мог, он постучал бы ей по лбу. - Стоит мне от тебя отойти, я снова становлюсь призраком. Уверен, держись я подальше, был бы уже не только неосязаемым, но и невидимым. Отличная из меня вышла цепная зверушка, не правда ли? Получше твоего пса. Что молчишь, рыжая?

- Очаровательной, значит, - ехидно протянула медиум. - Слабенький, конечно, комплимент, но для начала сойдёт.

Марах застонал и с силой сжал переносицу. Отдёрнул руку, ожидая боли, но вспомнил, что ничего не чувствует, и вернул.