Медиум Мириам

- Звёзды везде разные, Леш, - серьёзно заметила Мири. - Свои повсюду возить не будешь.

Двоедушник только плечами пожал в ответ.

А свет от витрин и правда был странный. Неровный, точно свечу сквозняком задувает, яркий, каких в природе не встретишь, манящий и юркий, как перо на ветру, но, вместе с тем, холодный. Он гипнотизировал и завораживал. За этим светом не разглядеть было масляных светильничков на столбах, не говоря уж о тёплом сиянии, льющемся из жилых окон. В таком свете легко затеряться, забыть, кто ты вообще такой и зачем явился. И двоедушник, очарованный, очень скоро запутался в лабиринтах улочек, доверившись Мириам - она-то вела их уверенно и быстро, будто боялась опоздать, спешила поскорее увидеть всё, на что достанет сил. И он смотрел, как чужеродный свет непонятного города путается в рыжих волосах, как он качается, ухватившись за вплетённые в косички перья, как сам становится очередной прядкой, цветной, словно позаимствованной у игривой русалки. Смотрел - и терялся. И уже не хотел находиться.

- Эй, красавица!

Пьяный крик заставил оборотня вздрогнуть. Засмотревшись, Леши поотстал от подруги, и та оказалась одна возле запертой питейной, в которую безнадёжно скрёбся перепивший, но пока ещё держащийся на ногах эльф.

В нём не было присущего остроухим изящества и снобизма, видать, пропил то и другое. Но осанкой, тощей фигурой и волосами, мягкими и пышными, он всё равно напоминал Мараха.

- Красавица! - Эльф пока не двигался с места, но отчётливо сфокусировался на рыжей невысокой девушке, широко, по-мужски шагающей мимо.

- Оу? - походя откликнулась Мири.

- Что ж ты так спешишь? Не спеши, поболтаем! - Отчаявшись пробраться в пивную, остроухий легко переключил внимание и двинулся к Мириам. - Красавицы жестоки, красотки переменчивы, - мелодично напел он.

Не чуя ни малейшей угрозы, Мири провернулась, не давая пьянчуге увлечь себя в танец, и отшутилась:

- Красотки - они такие! Но не про твою честь.

Она сделала быстрый книксен и, насвистывая мелодию, которую только что напомнил ей случайный прохожий, продолжила путь.

Вот только эльф короткой беседой не удовлетворился.

- Красавицы - жестоки, красотки - переменчивы, - уязвлённо повторил он. - А ты, красотка, переменчива?

И, желая уточнить, что настроен серьёзно и требует ответа незамедлительно, шлёпнул рыжую пониже спины.

Леши и так догонял подругу. Размеренной поступью, не срываясь на бег, чтобы Мириам вдруг не подумала, будто он за ней гоняется. Но тут уж не сдержался. Не образумил его ни меч в криво пристёгнутых ножнах при поясе эльфа, ни тот факт, что остроухий и думать не думал за него хвататься.

Он и не понял, как оказался рядом. Вот видит Мири и пьянчугу чуть впереди, под неприятно переливающейся вывеской «Две крынки», а вот уже сжимает плечо эльфа.

Бросок - и противник лежит на мостовой, а ножны больше мешают ему, чем внушают уверенность.

Леши ударил. Растерянный эльф и не пытался сопротивляться, да и понял ли вообще, за что огребает?

- Только не лицо! Только не по лицу! - скулил он.

Двоедушнику же плевать было, куда придутся удары: в челюсть, в грудь или по заднице. Он пинал остроухого, готовый разорвать его на куски, а изо рта доносился рык. Запахи стали чётче: брага, дорогая, ароматная, но выпитая в немеряных количествах, жарёнка, шкварки, закусь с чем-то рыбным и лёгкий душок мочи, с каждым ударом сердца всё сильнее бьющий в ноздри.

Не человек, - зверь. Разъярённый, ополоумевший. Мириам не сразу поняла, что несчастного эльфа нужно спасать. Несколько дней назад Марах, хоть и позволил двоедушнику почесать кулаки, но всё ж умело уворачивался и повредить себе нутро не давал. Это девушка поняла только теперь, увидев, каким безжалостным, лютым может быть её друг. Но нетрезвый бедняга - не Марах. Он меч носил для тех же целей, что и многочисленные перстни - для красоты. Такого оборотень сомнёт в котлету, не меняя ипостаси.

- Леш, да ты обалдел?!

Девушка повисла на локте, но оборотень не сразу заметил, что ему мешают. Опустил кулак ещё раз и ещё, и только потом сообразил.

- Мири?

- Уймись, Леш! Убьёшь же парня!

Медиум едва касалась носками земли, крепко вцепившись в двоедушника. Улучив момент, она дала ему оплеуху, чтоб очнулся, и тут же схватилась ещё сильнее.

- Только не по лицу! - ещё раз попросил эльф, и двоедушник брезгливо попятился, стараясь не наступить в образовавшуюся под пьянчугой лужу.

Мириам с силой развернула его. Сообразив, что друг всё ещё не здесь, пощёлкала пальцами и, наконец, залепила пощёчину.

- Ты что творишь, плешивая твоя башка?! Дури много скопил, деть некуда?! Так я тебе Мараха очеловечу, вы с ним два сапога пара!

Оборотень не сопротивлялся, когда девушка тащила его вниз по улице, не произнёс ни слова, пока отчитывала, позволил усадить себя на бортик мутного холодного фонтана и поплескать в лицо воды.