Медиум с Саутгемптон-роу

– Как рассудительно с вашей стороны не сказать, что именно это он и сделал! – Она сознавала, что говорит излишне резко и громко, но зато ей удалось привлечь к себе внимание всей компании. – Но боюсь, что своими словами вы вызвали ошибочное мнение насчет денежного вклада, хотя ценность иных услуг для… консерваторов превыше всех денег.

Миссис Рэдли с трудом выуживала из памяти обрывочные сведения, случайно услышанные от Шарлотты или Грейси об Уайтчепельском заговоре и участии в нем Войси. Порой они бывали чертовски скрытны. Проклятье! Подбавив своей улыбке обаяния, Эмили окинула пристальным взглядом остальных дам, взиравших на нее совершенно изумленно и зачарованно в ожидании того, что еще она собирается сказать.

Роуз раздраженно вздохнула. Эмили должна была быстро продолжить, пока слова ее подруги не погубили все окончательно.

– Разумеется, сама я знаю далеко не все, – поспешно заявила она. – Хотя кое-что мне известно, но прошу вас, не спрашивайте меня о подробностях! Это дело определенно пронизано огромным мужеством и жестокостью… Больше я не могу ничего сказать, не желая никого выставить в ложном свете, вероятно, даже пагубном… – Миссис Рэдли позволила этим намекам повиснуть в воздухе. – Но несомненно, его услуга представляла огромную ценность для Ее Величества и для партии консерваторов. Вполне естественно, что его вознаградили… и вполне справедливо. – Она стрельнула в Роуз нервным предостерегающим взглядом. – Не сомневаюсь, дорогая, что именно это вы и имели в виду!

– Он лицемерит, – отрезала миссис Серраколд. – И стремится к власти ради своей выгоды, а не ради того, чтобы законно и справедливо помочь большинству людей, помочь бедным, неграмотным и обездоленным – всем тем, кто больше всего нуждается в нашей заботе. Достаточно немного послушать его речи – и любой слушатель, доверяющий больше своим мыслям, чем чувствам, сразу ясно распознает скрытое лицемерие.

Очередное обвинение она уже направила на всех окружающих.

Эмили запаниковала. У Роуз, видимо, появилась склонность к саморазрушению, и разумеется, заодно она могла погубить и Обри, что в итоге приведет ее к бесконечным страданиям и чувству вины. Неужели она не соображает, что делает?

– Все политики склонны говорить все, что угодно, если полагают, что это завоюет им голоса, – намеренно повышенным тоном заявила миссис Рэдли. – Так легко пойти на поводу у толпы, пытаясь угодить ей…

Роуз сердито сверкнула глазами, явно подумав, что приятельница намеренно противоречит ей, в очередной раз предавая их дружбу.

– Не все политики ищут дешевой популярности, подобно плохим актрисам! – язвительно откликнулась она.

Эмили потеряла самообладание:

– Неужели? Как же мне не пришло на ум такое сравнение! Но вы, очевидно, больше знаете о плохих актрисах, чем я!

Одна дама нервно усмехнулась, еще одна поддержала ее, а остальные явно встревожились. Перепалка достигла особой остроты, больше уже никому не хотелось быть свидетелем ее завершения, и дамы отчаянно придумывали уместные предлоги, чтобы отойти и присоединиться к другому обществу. Одна за другой они покинули Эмили и Роуз, бормоча туманные оправдания.

Миссис Рэдли сразу взяла подругу за руку и почувствовала, как сильно она напряжена.

– Да что же с вами происходит? – прошипела она. – Вы обезумели?

Лицо миссис Серраколд потеряло даже свой естественный чуть розоватый оттенок, словно вся кровь до последней капли отхлынула от него.

Эмили крепко держала ее руку, опасаясь, что подруга может хлопнуться в обморок.

– Идемте, присядем! – распорядилась она. – Живо! Сядете на стул, пока не потеряли сознание.

Она заставила Роуз сделать несколько шагов к ближайшим стульям, усадила ее и, закрывая ее собой от гостей, вынудила склонить голову почти к самым коленям. Ей хотелось бы принести бедняжке освежающий напиток, но она боялась оставить ее одну.

Миссис Серраколд сидела недвижимо. Эмили ждала. Никто к ним не приближался.

– Мы не можем сидеть тут вечно, – наконец заметила миссис Рэдли вполне дружелюбным тоном. – Я не смогу помочь вам, пока не узнаю, что случилось. – Она взывала к здравому смыслу приятельницы, не желая спровоцировать очередную вспышку гнева. – Почему Обри ведет себя как идиот? Это как-то связано с вами?

Роуз вскинула голову. От возмущения на щеках ее проступили розовые пятна, а голубые глаза сверкнули мрачным огнем.

– Обри вовсе не идиот! – прошептала она с жутким напряжением.