Медиум с Саутгемптон-роу

– Не знаю! Нет… откуда мне знать? Кто вообще может знать, что на самом деле происходит между двумя людьми? Я имела в виду, что тебе лучше предупредить его о политических сложностях. Скажи, что не сможешь поддерживать его, если он зайдет слишком далеко в своих социалистических призывах.

Рэдли напряженно взглянул на жену:

– Я пытался. Но не уверен, что он поверил в серьезность моих слов. Он слышит то, что хочет, и… – Он умолк, заметив осторожно вошедшего дворецкого. – В чем дело, Мортон?

Тот замер в горделивой позе, с преисполненной важности физиономией.

– Сэр, вас желает видеть мистер Гладстон. Он находится в известном вам клубе на Пэлл-Мэлл[22]. Я взял на себя смелость, послав Альберта закладывать карету. Надеюсь, я поступил правильно.

Это был риторический вопрос. Мортон, будучи пылким поклонником этого «великого старца»[23], не мог даже допустить мысли о промедлении при получении такого приглашения.

Эмили заметила, как напрягся Джек: на его шее проступили жилы, и он молча вздохнул. Не исходило ли предупреждение насчет Обри… уже от самого лидера Либеральной партии? Или хуже того… предложение поддержать самого Гладстона с обещанием более высокой и влиятельной должности после выборов? Внезапно миссис Рэдли точно поняла сущность своих страхов, и ей стало дурно, когда она осознала их. Гладстон мог предложить ее мужу шанс достичь того, что она так давно лелеяла в мыслях, в мечтах. Но какой ценой?

Даже если лидер либералов хотел совсем другого, Эмили все равно боялась, что Джек может поддаться искушению и пойти по дурному пути. Почему же она не доверяла ему, представляя еще не расставленные силки, еще не захлопнувшиеся капканы? Неужели она сомневалась в его способностях? Или в том, что ему не хватит силы воли отказаться от шанса удачного повышения? Сможет ли он поступить целесообразно, оправданно? Не сведутся ли его политические амбиции лишь к освоению искусства компромиссов?

Когда-то Эмили сама жила крайне прагматично. Что ее так тревожит? Неужели она изменилась и та сдержанная и амбициозная молодая особа осталась в прошлом? Уже задаваясь этим вопросом, она поняла, что ответ на него кроется в осознании тех трагических событий, людских слабостей и духовных жертв, с которыми они с Шарлоттой столкнулись, помогая иногда Томасу расследовать преступления. Миссис Рэдли поняла, что амбициозность ведет к несчастьям и ослепляет, делая людей неразборчивыми в целях и средствах их достижения, и это уже не казалось ей такими пустяками, как раньше. Даже те, кто стремился только к добру, порой легко впадали в заблуждение.

Джек нежно поцеловал жену и направился к двери, пожелав ей на прощанье приятных снов. Одному Богу известно, как поздно он вернется. Эмили кивнула, давая понять, что не будет дожидаться его возвращения, хотя и понимала, что на самом деле будет. Какой смысл пытаться уснуть, пока она не узнает, чего хотел Гладстон… и как Джек ответил ему?

Она услышала, как муж прошел по холлу, как открылась и закрылась входная дверь.

Лакей поинтересовался, подавать ли следующее блюдо. Ему пришлось повторить вопрос, прежде чем хозяйка дома вежливо отклонила его предложение.

– Передайте, пожалуйста, кухарке мои извинения, – сказала она. – Я все равно не смогу проглотить ни кусочка, пока не узнаю последние новости.

Эмили не оправдывалась – она просто хотела быть вежливой. Жизнь давно научила ее тому, что элементарная вежливость может быть вознаграждена сторицей.

Она решила дождаться мужа в гостиной. На глаза ей попался томик «Нады», только что изданного нового романа Хаггарда[24]. Он лежал на столике, где она оставила его почти неделю тому назад. Возможно, книга увлечет ее и время ожидания пройдет менее мучительно…

Отчасти так и случилось. На полчаса Эмили захватили страсти и страдания жизни зулусов в Африке, но потом у нее в голове вновь забрезжили собственные страхи, и она, поднявшись с кресла, начала мерить шагами комнату, а ее мысли беспомощно метались, пытаясь охватить множество разных проблем. Все-таки очень странно, что Роуз Серраколд осмелилась так безоглядно, даже осознавая губительные последствия, стремиться к услугам медиума? Очевидно, она чего-то боялась. То ли за себя, то ли за Обри, то ли еще за кого-то… Почему же она не могла дождаться окончания выборов? Или Роуз безоговорочно верила в победу мужа, считая при этом, что должна заранее разрешить все возможные сомнения? А может, после победы могло быть уже слишком поздно?

Размышления о поступках подруги помогали миссис Рэдли отвлекаться от более мучительных мыслей о Джеке и о том, почему Гладстон мог срочно послать за ним.

Она вновь опустилась в кресло и открыла книгу, дважды прочла очередную страницу, но так и не уловила смысла.

Раз двадцать как минимум Эмили поглядывала на часы – и наконец услышала, как хлопнула парадная дверь и из холла донеслись знакомые шаги Джека. Она опять схватила книгу, чтобы он, войдя в комнату, увидел, как она отложит ее в сторону. Его появление женщина встретила улыбкой.