Медное королевство

Али встал со своего места, чтобы лучше изучить симурга.

– Впечатляющее заклинание, – признал он. – Никогда не видел ничего подобного.

– Вы и не пробовали ничего подобного, – заверил кондитер елейным тоном.

Он постучал по стеклянному глазу симурга, и тот выпал ему в ладони, оказавшись десертным блюдцем. Кондитер проворно выбрал несколько сладостей и, отвесив низкий поклон, передал блюдце принцу.

Али улыбнулся и впился зубами в рассыпчатое пирожное, обернутое серебристой фольгой. Он посмотрел на кондитера с одобрением.

– Пальчики оближешь, – признался он.

Кондитер Агниванши метнул торжествующий взгляд на своих соперников, тогда как Али сделал глоток сока и потянулся к следующему лакомству. Однако на этот раз он нахмурился и положил руку на шею. Он запустил пальцы под воротник дишдаши и оттянул жесткую ткань.

– Прошу меня извинить, – сказал он. – Кажется, я…

Он потянулся к чаше, но потерял равновесие, опрокинув сосуд.

Гасан вскочил. Нари никогда не видела таких эмоций в его лице.

– Ализейд?

Али закашлялся и не ответил. Второй рукой он схватился за горло. Недоумение на его лице сменилось паникой, и он снова встретился взглядом с Нари через щель в шатре.

В этом взгляде не было злобы или обиды. Только боль и раскаяние, и тогда ледяной ужас сковал Нари даже быстрее, чем Али упал на колени.

Он стал задыхаться, глотая ртом воздух, и Нари как будто вернулась на пять лет назад, в ту жуткую ночь на борту корабля. Дара задыхался точно так же. Тихо засипев от неподдельного страха – Нари до того момента даже не думала, что ее Афшин способен испытывать страх, – перед тем, как упасть на колени. Он посмотрел на нее своими прекрасными глазами, втянул ртом воздух и рассыпался прахом, а Нари истошно закричала.

Краем глаза Нари видела, как вскочила с места Хацет.

– Ализейд!

А потом начался хаос.

Али упал навзничь, хватая ртом воздух и царапая горло. Хацет выбежала из шатра, наплевав на приличия, и бросилась к сыну. Закричала Зейнаб, но не успела сделать и шагу, как две телохранительницы, чуть не сбив Нари с ног, подхватили принцессу под руки, спеша увести ее подальше от опасности. Королевская гвардия на мужской половине была занята тем же. Гвардейцы силой удерживали Мунтадира, а каид обнажил зульфикар и буквально вцепился в Гасана, защищая его и не выпуская из крепкой хватки.

Никто не подумал остановить Хацет. Впрочем, один стражник попытался, но королева швырнула ему в лицо тяжелый кубок, который до сих пор держала в руке, и опустилась на землю рядом с Али, выкрикивая его имя.

Нари не шелохнулась. Перед ней маячило мокрое от слез лицо Дары. «Пойдем со мной. Уедем, будем странствовать по свету».

Его прах на ее руках. На промокшем халате его убийцы.

Все как будто замерло в ожидании. Стихли крики толпы, замер топот шагов. Кто-то умирал у нее на глазах. Ситуация была хорошо знакома ей по лазарету: родственники сходят с ума от горя, помощники путаются под ногами. Она – целительница. Она – Нахида. Она – врач, как всегда и мечтала.

Нари вскочила на ноги.

Она была уже на полпути к Али, достаточно близко, чтобы разглядеть серебристое мерцание пара, покидающего тело через царапины, оставленные его ногтями, как вдруг на нее обрушилась вся мощь Сулеймановой печати.

Нари покачнулась, сама начиная задыхаться от слабости и смятения из-за нахлынувших со всех сторон непонятных языков. Она увидела печать, горящую на лице у Гасана, а потом вдруг Хацет развернулась к ней, наставив на нее чашу. Нари остановилась.

Али закричал.

Кровь пошла у него ртом, горлом, из-под кожи вылезли окровавленные серебряные осколки. Пары серебра, догадалась Нари. Они превратились в металл, как только Гасан задействовал печать – видимо, дымка была их магическим воплощением.

Пытаясь спасти своего сына, Гасан только что убил его.

Нари бросилась бежать.

– Поднимите печать! – закричала она. – Вы убьете его!

Али бился в конвульсиях, хватаясь за истерзанную глотку. Нари опустилась на землю рядом с Хацет, выдернула осколок серебра у него из шеи и показала перепуганной королеве.

– Сами посмотрите! Вы же видели, как это появилось!

Хацет перевела шальной взгляд с осколка на умирающего сына и повернулась к Гасану.

– Поднимай.

Печать была снята в то же мгновение, и силы Нари вернулись к ней в одночасье.

– Помогите мне перевернуть его, – крикнула она, когда к ним присоединились товарищи Али. Она засунула палец ему в горло, дожидаясь, пока он не закашляется, и постучала его по спине. Изо рта полилась черная кровь, смешанная с серебром. – Носилки сюда! Нужно немедленно доставить его в лазарет…

У нее перед глазами просвистел нож.

Нари отпрянула, однако оружие предназначалось не ей. Послышался гулкий стук, а за ним – приглушенный вскрик. Слуга, наливавший Али сок, упал замертво у садовых ворот. Из спины торчал ханджар, принадлежавший подруге Али.

У Нари не было времени размышлять над этим. Али уложили на растянутом полотнище, и он распахнул глаза.

Они были черными, как нефть. Как тогда, когда в него вселился марид.

Хацет торопливо прикрыла их ладонью.