Медные монеты даруют миру покой [огрызок, 93 главы из ???]

— Значит это, вероятнее всего, дом мастера, — невозмутимо дополнил Лу Няньци.

Лу Няньци не видел книги, что держал Сюаньминь, если бы видел, он не добавил бы эти два слова — «вероятнее всего».

— Так и есть, это твой дом, — сказал Сюэ Сянь, глядя Сюаньминю в глаза.

Сюаньминь окинул взглядом птицу на плече. Нельзя было не признать: ему никогда не нравилась чрезмерная близость людей или прочих существ, однако когда эта чёрная птица потиралась о него, он тем не менее испытал чувство близкого знакомства, словно из другой жизни, и в сердце его вовсе не зародилось отвращения. Потому в глубине души он тоже пришёл к выводу: к тревоге, этот дом действительно его.

Сюэ Сянь пристально смотрел Сюаньминю в глаза, Сюаньминь тоже поднял взор к нему и, ничуть не пряча взгляда, издал «Мгм», ответив же, он тем не менее так и не отвёл глаз, а продолжил спокойно смотреть на Сюэ Сяня.

Неизвестно, не было ли это обманом зрения, но, оттенённый светом лампы в комнате, этот взгляд казался глубоким и серьёзным, настолько, что заставлял Сюэ Сяня чувствовать, будто Сюаньминь придаёт значение его реакции…

Сюэ Сянь невольно отвёл взгляд и сказал чёрство:

— Это, однако, и впрямь глупая птица.

Раскрыв крылья, чёрная птица вскрикнула и вытянула шею, намереваясь клюнуть его.

— Ещё и понимаешь человеческую речь, видно, в самом деле дух[176], — произнёс Сюэ Сянь недовольно. — Запоёшь этому Святоше — вон как щебечешь и кичишься, почему же на меня кричишь так грубо? М? Смотрю, тебе, пожалуй, больше не нужны твои лоснящиеся гладкие перья!

Это злобное создание прожило неизвестно сколько сотен лет, а всё ещё любило опускаться на один уровень с птицей — и было способно на это. Так, разговаривая, Сюэ Сянь в самом деле занёс руку, собираясь выдернуть перья из хвоста чёрной птицы.

Чёрная птица не могла одолеть его; яростно вскрикнув несколько раз, она захлопала крыльями и перелетела на другое плечо Сюаньминя. Теперь двоих больше ничто не разделяло.

Сюэ Сянь перестал смеяться, взглянул на Сюаньминя и сказал ровно:

— Даже если дом твой, ты не тот, кто вырвал мои мышцы и кости, в этом я твёрдо уверен. Но между тобой и тем человеком может быть связь. Я надеюсь, что вы враги, а не… сообщники.

Сюэ Сянь говорил это без всяких эмоций в лице, и выражение Сюаньминя тоже было необычайно тяжёлым и серьёзным. Настолько, что Каменный Чжан в углу не осмеливался громко дышать, и даже Лу Няньци, кто никогда не обращал внимания на других, ощутил, что обстановка не такая уж непринуждённая.

Сюэ Сянь всматривался в глаза Сюаньминя и не упускал в них ни тени переживаний. Если он не ошибся, то, когда он сказал последнее предложение, в выражении Сюаньминя была — промелькнула и исчезла — перемена.

Он действительно придавал значение.

В этот раз Сюэ Сянь был исключительно уверен, поэтому настроение его значительно улучшилось, он убрал намеренно безразличное выражение, вернул неизменный лениво-расслабленный вид и указал подбородком на комнату:

— Но погляди на себя, для тебя всякий, кто перепачкан, напрашивается на пощёчину. Полагаю, ты и за всю жизнь не смог бы стать сообщником с кем-то, иначе разозлил бы другого до кровоизлияния. Хватит раздумывать, посмотри на щели в углу, раз уж это твой дом, твоё чутьё будет непременно точнее, чем у посторонних. Скажи! Где сокрыта тайна?!

На этом Старейший притворно ударил по столу, всерьёз погрузившись в роль допрашивающего тюремщика.

Сюаньминь растерял слова.

Обычные люди, увы, не могли насладиться кое-чьим божественно высоким навыком менять лица[177] скорее, чем перелистывать книгу, и даже Сюаньминь ощутил себя беспомощным.

Он безмолвствовал мгновение и как раз собирался заговорить, однако заметил, что ставшая духом чёрная птица ещё раз потёрлась о его лицо и грубо каркнула на Сюэ Сяня, а затем стремительно подлетела к углу у потолка и ударила крылом по определённому выступающему коленцу бамбука.

Внезапно раздался гул пружинного механизма, пол у них под ногами встряхнуло, и вся площадка стала опускаться.

Под этой комнатой есть ещё и грот бессмертных[178]?!

Слух Сюэ Сяня был необыкновенно остёр, и как только они опустились полностью и звук пружинного механизма оборвался, он услышал в некоем отдалённом углу очень слабое дыхание.

Глава 63: Паук единой жизни (3)

Только это дыхание было действительно странным: слабым настолько, словно это последний вздох, и тем не менее ровным и размеренным.

После трёх слабых медленных вдохов звук неожиданно оборвался, и больше не возникало никакого нового шума.

— Должно быть, это и есть человек, которого мы ищем. Но почему вдруг пропали звуки? Неужто умер? — нахмурил брови Сюэ Сянь.

Его злополучная двухколёсная повозка всё ещё была за дверью бамбукового дома, и сейчас он не мог свободно передвигаться, оставалось только сидеть на столе и наблюдать. Сюаньминь рядом, впрочем, не колебался, услышав его, и сразу пошёл к месту, на которое указал Сюэ Сянь.