Медные монеты даруют миру покой [огрызок, 93 главы из ???]

Подобное бессознательное принятие в пределы своих границ и лишённая всякой предосторожности манера держаться понравились Сюэ Сяню, он поднял книгу и благополучно взялся листать, только поиски его были довольно-таки рассеянными.

Потому что он всё ещё размышлял о происшествии с драконьей слюной.

Сюаньминь как будто утвердился в мысли полностью подавить всё недомогание в теле, не раскрывая даже самой малости. Пролистывающие книгу пальцы двигались исключительно уверенно, переворачивали страницу за страницей, не спеша и не медля, — не разобрать ни малейшего признака.

Мгновение Сюэ Сянь всматривался в книгу — и взгляд его снова упал на Сюаньминя. Чуть подумав, он поднял руку и проверил на ощупь температуру пальцев Сюаньминя — только тронул и тотчас отстранился.

Пальцы Сюаньминя были обжигающими, что крутой кипяток.

— …Давай я помогу тебе, — произнёс Сюэ Сянь не то по принуждению демонов, не то по наставлению божеств.

Внимание Сюаньминя всё ещё было сосредоточено на книге, услышав его, он глубоко откликнулся, взгляд его, однако, не оторвался от страницы вовсе, даже рука, листающая книгу, не замерла. Видимо, он совершенно не осознал, что в действительности значила возникшая из ниоткуда фраза Сюэ Сяня, вероятно, он счёл, что помощь, о которой сказал Сюэ Сянь, подразумевает именно что изучение книг.

Слова уже были брошены, и не имело смысла забирать их обратно. Поэтому Сюэ Сянь добавил:

— Я говорю о драконьей слюне.

Рука Сюаньминя, листающая страницы, остановилась.

С тех пор как драконья слюна этого злобного создания волна за волной загоняла его в яму, Сюаньминь постоянно избегал находиться слишком близко к Сюэ Сяню. За исключением того, что это злобное создание не могло ходить и не оставалось ничего другого, кроме как переносить его, всё прочее время он намеренно уклонялся от соприкосновений с Сюэ Сянем.

Прямо как сейчас: положив книги Сюэ Сяню под руку, сам он вернулся к книжному шкафу, а не встал просматривать здесь же у стола.

Будь это кто-то другой, такое поведение было бы исключительно очевидным, однако же с Сюаньминем оно вовсе не выглядело столь нарочным, в конце концов, он сам по себе был не из тех, кто любит сближаться с людьми. И тем не менее Сюэ Сянь ощутил это, что также было причиной, почему он хотел устранить воздействие драконьей слюны пораньше: чтобы этот Святоша не сторонился его, не подавая виду, целыми днями, словно избегал призрака.

— Я помогу тебе, — повторил Сюэ Сянь Сюаньминю, бессознательно переворачивая страницу в руке туда и обратно.

Помолчав мгновение, Сюаньминь всё-таки обернулся посмотреть на него и спросил глубоким голосом:

— Как устранить?

Выражение его по-прежнему было бесстрастным и холодным — не разглядеть ни тени движения чувства; очевидно, он счёл, что у Сюэ Сяня есть обычный способ, как у тех, кто изготовляет яды, — большинство из них ведь также делает и противоядия.

Сюэ Сянь прищурился, прикусил кончик языка, поколебался мгновение и в конце концов сказал, кашлянув:

— Знаешь, как часто говорят в народе, сталкиваясь с сильным наводнением? Чем перегораживать, лучше отводить[189]. Как ты стал буддийским монахом? В отрывках, что ты вспомнил, разве не было кого-то, кто наставлял? Строги ли религиозные предписания? Нет ли такой фразы: вино и мясо пройдут через чрево, а Будда остаётся в сердце? Если никто не наставлял…

Неизвестно, убеждая Сюаньминя или же себя самого, он на редкость терпеливо подготовил почву столь длинной вереницей слов. Однако атмосфера в комнате ничуть не изменилась, даже он сам слово за словом стал немного не уверен, и речь его замедлилась.

Сюаньминь молчал.

Молчал и Сюэ Сянь.

Двое скрестили взгляды с равно лишёнными эмоций лицами, и всё же слова, таящиеся под застывшими выражениями, были совершенно разными.

Целая вечность с парализованным лицом — и нрав Сюэ Сяня дал о себе знать: будто не стерпев наконец, он бросил книгу на стол и с хлопком закрыл страницы:

— Говори уже, что к чему. Нужна помощь или нет? М?

Сюаньминь опустил взгляд и, словно бы не услышав, что он говорил, вновь перевернул страницу, а сразу затем, будто вспомнив о чём-то, пошарил в кармане за пазухой и следом взмахнул рукавом.

И вот так бумажный талисман оказался беспристрастно прихлопнут ко лбу Сюэ Сяня.

— Я… — Сюэ Сянь через силу проглотил ругань обратно. Метко запечатанный и неспособный пошевелиться, он просто захлёбывался долгое время, прежде чем справился с подступившей к горлу древней кровью. Если бы не то, что эта досадная неприятность возникла из-за него, он бы давно дал выход гневу: — Хорошо-хорошо, ты невероятен. Только советую тебе всё же не запечатывать меня, в конце концов, мне ещё копать тебе могилу.