Медный обряд. Легенды Черного озера

– До последнего верила, что смогу. Я пыталась два раза за жизнь, но допускала ужасные ошибки. Не стану сейчас всего рассказывать, ты еще не готова принять суть обряда. Но наступит момент, когда жизнь покажется невыносимой, тогда прочти дневники. Я верю, у тебя получится.

Ольга зажмурилась. Все происходящее как будто не с ней, не здесь, не сейчас. Бабка уставилась на нее в упор недвижимым, словно стеклянным взглядом, и девочка начала понимать, что мужчина в черном плаще приходит по ночам не просто так. Он ждет смерти Ксаны, у них свои счеты. Если раньше призрак приходил раз в месяц или два, то теперь он сидит у кровати каждый день, исчезая только с рассветом. Он чувствует, что его жертва скоро испустит дух и наслаждается ее мучениями. Ольга поняла, что бабка написала в дневниках только о своих ошибках, умолчав о рисках.

Наутро Ксаны не стало. Когда машина скорой помощи уехала, мама несколько минут смотрела в стену, не шевелясь, а потом со смехом притянула к себе Ольгу:

– Наконец-то, – все, что смогла она произнести.

Жизнь действительно совсем скоро оказалась невыносимой. Не успела девочка насладиться беззаботным дыханием летней жизни, как мать привела в дом другого мужчину. Когда он впервые зашел на порог их квартиры, она позвала Олю в коридор и небрежно представила своего ухажера:

– Дочка знакомься – это Николай. Он переезжает жить к нам. Теперь мы будем жить, как раньше, полноценной семьей. Ты рада?

Ее спутник надменно кивнул в знак приветствия и, сняв обувь, прошелся по квартире. Он проходил мимо Ольги, и она тут же уловила от него запах крепкого алкоголя. Незаурядной внешностью новый знакомый не отличался. Это был поджарый мужчина, на вид лет сорока пяти, с блеклым, слегка опухшим лицом, на котором выделялся особенно четко хищный орлиный нос; с пепельно-седыми взъерошенными волосами и нелепо растопыренными большими ушами. Рядом с мамой, красивой и статной женщиной, он выглядел совершенно нелепо. Как только Николай появился, девочка почувствовала гнев и ненависть, она поняла, что встреча не сулит ничего хорошего. И не ошиблась.

Свадьба состоялась скромная, на церемонию пришли всего несколько человек. Родственники маминого супруга, не прекращая, фотографировали и восхищенно перешептывались о том, как чудесно выглядят молодые. Его мать, крупная женщина в цветастом платье, более похожем на халат, прихрамывая, подошла к Ольге и нарисовала ей картину ослепительно счастливого будущего их семьи с приходом ее сына. Девочке стало душно, ее затошнило от терпкого аромата духов перемешанных с сильным запахом пота. Но бесконечные беседы никак не заканчивались. Они прекратились лишь к полуночи, с уходом гостей.

Новоиспеченный отчим выпил немереное количество алкоголя и все время, проведенное за столом, расхваливал себя, произносил похабные тосты и анекдоты, от которых гости впадали в неописуемый восторг.

Оля зашла к себе в комнату и легла на ковер. Потолок заполонили тени от качающихся за окном деревьев. Свет полной луны мягкой полоской устроился у нее на животе, как ласковый мурчащий кот. Мысли были разбросаны по разным уголкам тела, и не представлялось возможным собрать их воедино. Сквозняк прошелся по ее мягким волосам, пригладил их, успокаивая. Взгляд коснулся точки, где каждую ночь наблюдал за Ксаной призрак. Сейчас стул пустовал, как и кровать напротив него, заправленная темно-синим верблюжьим одеялом.

Ольга повернулась на бок, потянула на себя чемодан и извлекла из него тетрадь, исписанную аккуратным, понятным почерком Ксаны. Включила фонарик и осветила первый пожелтевший лист. В верхнем углу на нем были выведены сиреневыми чернилами дата и год первой записи – 16 мая 1937 года.

Читала она всю ночь напролет, замирая от ужаса. Сложно поверить, что Ксана, которая последние десять лет оставалась практически обездвиженной, совершала тщательно спланированные, беспощадные преступления. Черные часы, как бездонный аккумулятор, хранили в себе память о них и энергию несостоявшихся обрядов. «В них отголосок черных вод с прахом твоих предков, их невысказанная боль, горечь предательства, вся моя несовершённая месть и твоя будущая тоже. Возьми их в руки, впусти в душу смелость, ощути, что ты больше не будешь одна. Ты заговоришь, и они заговорят вместе с тобой, промолчишь – и они промолчат вслед», – прочитала последние строчки Ольга и отложила тетрадь.

Ночью ей снился берег, окруженный грозой. Черная гладь озера бурлила и пенилась, выплескивалась на сушу, омывала ее босые ноги. А вдали бушевал пожар – полыхали деревенские дома, раздавались нечеловеческие вопли.