Медовый капкан для «Джоконды»

– Да, кстати, а как тебе удалось обзавестись французским паспортом?

– Это длинная история…

– А мы разве куда-то спешим? – парировал Аристотель.

– По правде говоря, – Ганнибал от волнения потер переносицу, – мне бы не хотелось вспоминать того, что произошло четыре года назад…

– А вот тут ты, мой друг, отступаешь от вчера достигнутых в «Акрополе» договоренностей. От собственной заповеди.

– А именно? – недоуменно спросил мулат.

– Никогда не лгать мне, Ганнибал! Вчера я дважды уличил тебя во лжи, но инициатива прекратить разоблачения принадлежала тебе. Или же ты так заврался, дорогой мой, что путаешь правду с вымыслом, что не отличаешь начальника отдела разведки Главного штаба ВМФ России от своих подружек или своего хозяина, Агамемнона? По твоей просьбе я не стал до конца выставлять тебя лжецом перед своей женой и, должен тебя заверить, ничего не сказал своему брату. Да и впредь никому не скажу, о чем мы говорили. Это не только в твоих интересах, но и в моих тоже. Должен признаться: генерал Козлов – мой ближайший друг, поэтому я в общих чертах знаю о твоих перипетиях. Но для того, чтобы помочь тебе выпутаться из этой истории, чтобы не попасть как кур в ощип, я должен знать в с е подробности. Начинай!

Аристотель блефовал, как в покере. Имея на руках слабую комбинацию карт, он все-таки выиграл – Ганнибал рассказал все!

Глава вторая. Чужой среди своих, свой среди чужих

– Начиналось все, как это обычно бывает в любой спецслужбе, – довольно буднично, даже не пытаясь скрыть своего волнения, произнес Ганнибал. – Моего отца – Ганнибала Сесе Секо Куку ва за Банга, наследного принца императора Чанги, – разрабатывала в целях вербовки советская резидентура, действовавшая с позиций посольства СССР в Нджакате, столице империи. Одновременно за моим отцом неотступно следовали «охотники за головами» из Сикрет Интеллидженс Сервис. Словом, началось «перетягивание каната». С одной стороны моего отца обрабатывали «кукловоды» – агентуристы – из СИС, с другой – советские офицеры-вербовщики. Чаша весов склонялась в пользу советских разведчиков, что, разумеется, приводило в бешенство англичан. А тут еще моему отцу вздумалось съездить в Москву на Международный фестиваль молодежи и студентов, где он познакомился и влюбился в мою маму. Они провели пару ночей в посольской резиденции отца, после его отъезда переписывались, потом родился я. Узнав об этом, англичане предположили, что принц, то есть мой отец, угодил в «медовую ловушку», устроенную Комитетом госбезопасности, и с помощью моей мамы был завербован. Что совершенно не соответствовало действительности, потому что между ними вспыхнула настоящая любовь. Но кому это докажешь, да и кто в это поверит? Маму через некоторое время исключили из ВЛКСМ и уволили из райкома комсомола, где она работала секретарем по идеологии, с формулировкой «за связь с буржуазным элементом и утрату политической бдительности». А англичане, по-моему, решили так:

«Вы, русские, рано празднуете триумф – принц не достанется ни нам, ни вам!»

Моего отца убили, а дело представили так, будто он подавился костью во время ритуала поедания своего врага – человека из другого племени. Но я никогда не поверю, что мой отец баловался каннибализмом, хотя бы потому, что его воспитателями были гувернеры из Франции и Англии. Вот сын властелина Центральноафриканской империи, Антуан Бокасса, тот – да. Недели не мог прожить без того, чтобы не съесть одну из своих многочисленных подружек. Я с ним на этой почве и расстался. Но об этом как-нибудь потом!

– А откуда тебе известны подробности убийства твоего отца? – спокойно спросил Аристотель.

– Дело агентурной разработки, которое вели советские разведчики из чадской резидентуры, мне однажды дал полистать Казаченко. Он тогда был старшим опером и носил погоны подполковника. Из дела я узнал многое: и о жизни моего отца, и об обстоятельствах его гибели, и, наконец, имена лиц, причастных к его смерти…

– А зачем Казаченко дал тебе ознакомиться с делом?

– Не знаю… Может быть, хотел таким образом завоевать мою симпатию… Нет, не знаю…

– Ладно, оставим это на совести Казаченко, продолжай!

– Дело в том, что тогда в Москве находился некто Джон Вуд, один из убийц моего отца, кадровый офицер СИС. Я сидел «на прослушке» – контролировал его встречу с особо ценным агентом – и собственными ушами слышал его признание в том, что именно он убил моего отца, проткнув ему горло костью. Когда англичанин прибыл в Шереметьево, чтобы улететь на родину, я уже поджидал его и сделал то же самое, что он совершил с моим отцом, – проткнул ему голову коровьей костью. Ну вот, пожалуй, и все…

– Да нет же, Ганнибал, не все! Ты так и не ответил на мой вопрос: откуда у тебя настоящий французский паспорт?

– Это совсем другая история…

* * *

– После того как я совершил акт возмездия над убийцей моего отца, первая мысль, которая пришла мне в голову, была: «Бежать! Бежать, куда бы то ни было, где меня никто не сможет найти!»