Медовый капкан для «Джоконды»

– Аристотель, ты должен понять меня! – почти выкрикнул Аношин. – Почти год воздержания сделали свое дело – и я, вопреки своей воли, овладел Аминат, хотя разум мне подсказывал, что я совершаю ошибку. Мы не могли утихомириться до самого рассвета. Это было нечто божественное, нет, вернее, это была дьявольская пляска двух ненасытных тел, обуреваемых животными желаниями. Она билась головой о деревянную спинку кровати, рычала, изрыгала какие-то, как мне казалось, чеченские проклятия и, каждый раз, не единожды достигнув свирепого оргазма, постоянно приговаривала:

«Ах, Мохамед! Ты ниспослан мне из преисподней, самим шайтаном! Ничего подобного я в своей жизни не испытывала!»

* * *

Через неделю, основательно успокоив свою изголодавшуюся плоть, я прямо спросил Аминат, когда же она меня сведет с полевым командиром, имеющим выход на Хоттаба, – ведь я прибыл в Чечню, чтобы передать ему устное послание, а самое главное – уничтожать неверных и зарабатывать деньги, а не для того, чтобы предаваться плотским утехам, как бы хороши они ни были.

Что мне оставалось делать? Не принять предложение чеченки – это значило не выйти на знакомых ей «чехов», а в том, что она с ними связана, у меня уже не было никаких сомнений: каждое утро она, набив торбу снедью, куда-то отправлялась и пропадала до вечера. На мою удачу, помогла подстроенная Аминат уловка.

Я превратил свою комнату, выделенную мне чеченками, в своеобразный спортивный зал: из кроватного матраса, на котором спал, сделал мат, подушки превратил в воображаемых противников, ну и так далее.

Делаю я упражнения, входящие в систему восточных единоборств, как вдруг в мою комнату входит Аминат, страсть моя безумная. Берет мой АКС, стоящий у входа в комнату, и, зная, что он постоянно взведен, наставляет его на меня и истошно кричит:

«Я пришла убить тебя, предатель! Ты совсем не тот, за кого себя выдаешь. Ты подослан к нам федералами, и сейчас я разделаюсь с тобой!»

Я мобилизовал все свои внутренние силы и как можно спокойнее ответил ей:

«Аминат, ты же знаешь, что автомат находится на взводе, достаточно тебе прикоснуться к спусковому крючку, и он обольет меня свинцом! Неужели ты жаждешь моей смерти, после всего, что было между нами?!»

В ответ прозвучала длинная очередь из автомата.

Я резко перевернулся на мате, чтобы уйти от пуль, и выхватил своего друга, который не раз выручал меня, – пистолет Стечкина, с которым я не расставался даже во время тренировок. Короче, выхватил я пистолет и всадил пулю в косяк двери, на сантиметр выше головы Аминат. По логике вещей, я мог бы запросто пристрелить ее в целях самообороны, но не сделал этого. И как ты думаешь, Аристотель, она отреагировала на мое поведение? Аминат поставила АКС на прежнее место и пояснила, что она по заданию тех самых полевых командиров, с которыми должна свести меня, проводит проверку: на самом ли деле я тот, за кого себя выдаю. Поэтому-де она стреляла не в меня, а по холодильнику, который все равно не работает.

«Послушай, Аминат, – сказал я как можно ласковее, – пришло время поговорить начистоту. Ты не только таскаешь боевикам жратву, но ты и активно участвуешь в их акциях против федералов».

«Откуда такая уверенность?»

«Огромного синяка на твоем правом плече мне достаточно, чтобы сделать вывод, что ты постоянно стреляешь по БТР и танкам федералов из гранатомета. Теперь скажи мне, что я не прав!»

«Это все твои домыслы. А синяк на плече у меня от удара о дверной косяк, милый мой Мохамед! Так что, закроем эту тему, договорились? А что касается встречи с полевыми командирами, то это мы сделаем завтра. Готовься, тебя ждет серьезный и… жесткий разговор-допрос!»

Глава третья. Прощальная пуля в лоб

После этих слов Аминат, подхватив походную сумку, набитую провизией, вышла за ворота. Выждав несколько секунд, когда чеченка скроется в кустарнике, я ринулся за ней, прихватив с собой АКС и четыре гранаты. «Стечкин», разумеется, был при мне.

Следить за Аминат не составляло особого труда – январь, все деревья и кустарники сбросили листву, однако мне это тоже создавало определенные трудности – обернись она, я тут же был бы обнаружен.

Но, на мою удачу, Аминат утратила всякую бдительность: «хвоста» за собой она не заметила!

Вопреки всем мерам предосторожности, она не стала петлять, делать проверочные круги, а прямиком привела меня к бункеру.

По количеству «растяжек» – минных ловушек, – окружавших бункер, и по тому, что он был снабжен несколькими антеннами, я понял: это именно тот штаб, куда Аминат обещала меня доставить!

Из подземелья доносились голоса чеченцев, но слышна была и арабская речь. Я мог бы сразу реализовать свой план, но почему-то Аминат, как живая, встала перед моими глазами, и я решил подождать, когда она покинет бункер. Потом я пожалел об этом, но решение мною уже было принято…