Медовый капкан для «Джоконды»

– Кто он? Мусульманин, католик, православный? – как бы между прочим поинтересовался посол. – Насколько он знает Париж?

– Он – мусульманин, а Париж знает лучше, чем свою ладонь! – твердо ответил Аристотель, предчувствуя, что посол стоит на пороге принятия решения о приеме Аношина на работу. – Зовут его Мустафа Фатх ибн Ибрагим. Он уроженец Алжира. Надежен, как бронированный сейф, иначе я бы не взял его к себе водителем-телохранителем… Ему я обязан жизнью моей любимой жены. Если бы не он…

– Послушайте, Аскер Ахмед-паша, – перебил посол подчиненного, – вы не будете возражать, если я заберу его у вас? Вы же знаете, мой личный шофер через две недели убывает в Турцию по окончании контракта. Я готов взять Мустафу на работу, но только после всех проверок, которые проведет наш отдел собственной безопасности…

– Ваше превосходительство, все проверки уже проведены охранным бюро, – не моргнув глазом, с энтузиазмом солгал Аристотель. – Иначе я бы не имел с ним никаких дел…

– Ну, тогда благодарю вас за подарок! Вы ведь знаете, что я в долгу не останусь – место коменданта посольства вам гарантировано, как только закончится срок пребывания в Париже Фикрета Гаджи-оглы…

– Премного благодарен, ваше превосходительство господин посол!

– Еще раз примите мои соболезнования по поводу инцидента и, пожалуйста, передайте вашей супруге, украшению нашего посольства, мои искренние пожелания скорейшего выздоровления! Можете завтра быть свободны, посвятив всего себя уходу за вашей супругой… Что касается нашей ноты протеста, то я сегодня же вручу ее министру иностранных дел Французской Республики!

* * *

Аристотель привез Ширин в «Акрополь» на такси. По заключению врачей, перенесенный ею стресс не отразился на состоянии плода, и ее отпустили домой под обещание неукоснительно выполнять все предписания: по телевидению смотреть только развлекательные программы, мультфильмы, спортивные новости, никаких мелодрам, боевиков и ужастиков. Категорически запрещалось обсуждать происшествие.

Ширин уложили в спальной комнате Агнии. В приказном тоне Аристотель вменил ей в обязанность любым способом отвлечь «Тамару» от воспоминаний об инциденте.

…Объяснение между братьями было бурным. Говорили – нет! – орали друг на друга по-гречески. Ганнибал попросил Агнию переводить. Сначала она грустно покачивала головой, но под конец громко рассмеялась.

– Ну что, что там? – заерзал в кресле Аношин.

– Аристотель готов отдать Аге виллу в обмен на «Акрополь»… И ты, Ганнибал, наконец воплотишь свою мечту – станешь владельцем греческого ресторана… Все, они замолчали… Целуются!

…Аристотель, выслушав рассказ Ганнибала о нападении на него вооруженного пистолетом мотоциклиста, заметил:

– Дружище, ты сегодня дважды побывал на линии огня… Я – твой должник, ибо и в первом, и во втором случае на твоем месте, по прикидкам инициатора покушения, должен был оказаться я. Н-да… Полагаю, что и инициатор, и организатор – один и тот же… А если это так, то я, похоже, знаю, кто он!

– И кто же?

– О нем поговорим позже… Что касается мотоциклиста на «Харлее», то он осуществлял контрнаблюдение, а затем должен был провести «зачистку». На мой взгляд, ты под «раздачу» попал случайно, главной целью были эти двое «отморозков»…

– Может, «заморозков»? – Ганнибал подмигнул Аристотелю.

– Ты прав – пора их размораживать!

* * *

Через минуту Аристотель и Ганнибал допрашивали налетчиков. Дело оказалось нелегким. И хотя у бандитов зуб на зуб не попадал от холода и страха быть заживо сожженными в крематории, но без гарантии остаться в живых они «колоться» отказывались.

После долгих увещеваний, сменявшихся откровенными угрозами, Аристотель, теряя терпение, заявил:

– Хорошо! Мои гарантии – в обмен на ваше чистосердечное признание, по-другому не будет! Даю пять секунд на размышления, иначе гружу обоих на катафалки и отправляю в печь! Итак, кто приказал убить мою жену?!

– Франсуа Перон, – выкрикнул наиболее податливый бандит. – Но приказа убивать женщину не было… Надо было только воткнуть ей в живот спицу…

– Адрес и сколько он вам заплатил? – бесстрастным тоном задал вопрос Аристотель.

– Улица Луизиана, 21, нам он дал по «штуке» евро…

Грек вопросительно взглянул на Ганнибала.

– Это «блошиный рынок», Восточное предместье, – по-русски сказал Аношин.

– Едем!

– А их куда?

– Полежат здесь до полного выяснения обстоятельств. Большего, я чувствую, мы от них не добьемся. Да и не знают они ничего! Но все-таки не забудь напоить их спиртом с клофелином. Да, вот еще! Скажи Агамемнону, чтобы накрыл их какой-нибудь войлочной попоной, иначе они окочурятся до нашего возвращения…

* * *

В жилище Франсуа Перона Аристотель и Ганнибал проникли в лучших традициях американских триллеров, предъявив консьержу карточку охранника «Легионера», которая внешне походила на удостоверение сотрудника полиции.

Увидев перед собой сидящего в кресле-качалке человека преклонного возраста с трясущимися руками, Аристотель начал психическую атаку в стремительном темпе.

– Перон, твои люди сегодня убили женщину, дипломата!

– Как?! Они должны были ее только… – воскликнул старик.