Медсестра для бывшего. Ты меня (не) вспомнишь (СИ)

— Здесь что, ещё и кухарка есть? — спрашиваю удивлённо.

— Нет, Виолетта Валерьевна не любит, когда много чужих в доме. Это доставка.

Сдерживаюсь, чтобы не поморщиться. Знаю, что удобно, но сама всё равно всегда предпочту свежеприготовленное.

Игорь показывает мне, что и где находится, и уходит, сказав, чтобы звонила ему в случае чего. А я начинаю наводить ревизию в холодильнике. Похоже, некоторые контейнеры с едой стоят там не первый день. Проверяю все сроки годности, что-то отправляю в мусорку. Вообще среди продуктов есть и обычные свежие овощи, и мясо, в шкафах обнаруживается всякая бакалея, можно было бы приготовить что-то простое и вкусное. Но решаю не брать на себя больше, чем нужно.

Разложив всё по местам, задумываюсь. Вряд ли Виолетта что-то делает по хозяйству, если так плохо видит. Зачем тогда здесь столько всего? Володя готовит, когда приезжает к матери?

— Виолетта Валерьевна, — выхожу опять во двор, — что вам разогреть на обед? Есть запечённые овощи, рыба в белом соусе, рис…

— Что угодно, — отмахиваются от меня.

Приглядываюсь и замечаю, что женщина тяжело дышит.

— Вам нехорошо? Разрешите, я пощупаю пульс, — прикасаюсь к запястью и сразу понимаю, что пульс учащённый. — У вас гипертония?

Виолетта кивает.

— Тонометр есть?

— Что вы всё у меня спрашиваете, — отзывается раздражённо, — пойдите и поищите!

Не ответив на выпад, иду за своей сумкой. Тонометр я сама захватила, самый простой, не навороченные автоматические, которые сейчас продаются, но какая разница.

— Сто сорок на девяносто пять, — говорю, вытащив фонендоскоп из ушей. — Какие лекарства вы принимаете?

Приступ быстро удаётся купировать, но я продолжаю сидеть рядом с женщиной. Таблетку-то она выпила, вот только…

— Виолетта Валерьевна, какие лекарства от гипертонии вы принимаете регулярно? — спрашиваю у неё, делая акцент на последнем слове. — Вам ведь наверняка врач выписывает препараты для нормализации артериального давления?

— Там слишком много побочных эффектов, — слышу ответ и закатываю глаза, благо, никто не увидит.

Вот так всегда. Сколько я уже таких перевидала. Большинство пожилых людей почему-то боятся именно побочек, а не того, что с ними может случиться при гипертоническом кризе. Но ведь все эти лекарства действуют, только если принимать их каждый день, а не тогда, когда тебе становится плохо!

Поднимаюсь, решив, что это не моё дело, и затыкаю свою совесть мыслью, что работать тут я не буду. Лучше уж пойти разогреть обед.

— Вы будете есть здесь или пойдёте в дом? — спрашиваю уже в дверях. — Давайте помогу вам?

— Я приду сама, — слышу в ответ.

Ну сама так сама.

Всё уже разогревается, и кухня наполняется ароматами, когда за моей спиной раздаётся уставший голос:

— Добрый день, Надежда.

Оборачиваюсь, вздрогнув и чуть не уронив крышку от кастрюли.

— Добрый день, Владимир, — киваю и снова утыкаюсь взглядом в плиту. — Виолетта Валерьевна собиралась пообедать, вы присоединитесь? Уже почти всё готово.

— Да, спасибо, пойду схожу за ней, — Володя уходит, а я выдыхаю.

Ладно, пусть поест, а потом я скажу, что вынуждена отказаться от работы.

Мужчина, ведя мать под руку, возвращается спустя буквально минуту.

— Сын, ну и какая из неё компаньонка, если она не удосужилась даже помочь мне дойти до кухни? У меня опять давление зашкаливает, а она, вместо того чтобы помочь, мне ещё смеет выговаривать, что я не так лекарства принимаю! — доносится до меня, и я сжимаю зубы.

То есть, меня выставляют виноватой во всех грехах. Ясно. Похоже, и отказываться не придётся, самой на дверь укажут. Ай, к чёрту.

Впрочем, Володя не обращает на выпад матери никакого внимания. Подводит её к стулу и оборачивается ко мне.

— Давайте я помогу, — протягивает руку за тарелкой.

— Это вообще-то её обязанность, — брюзгливым тоном тут же вмешивается Виолетта. — Или она от тебя деньги просто так получает?

На скулах мужчины вздуваются желваки.

— Надежда — не прислуга, — голос тихий, но в нём отчётливо слышится предупреждение, так что мать замолкает с недовольным видом.

Решив продолжать держать рот на замке, передаю ему корзинку с хлебом, а сама раскладываю по тарелкам разогретую еду.

— Положите и себе тоже, вы ведь не ели? — слышу настойчивое, вскидываю глаза на мужчину и, заметив его выражение лица, киваю, проглотив возражения.

Ставлю всем тарелки и сажусь напротив Володи, который вдруг прищуривается, глядя на еду, а потом поднимает на меня настороженный взгляд.

— Откуда вы знаете, что я не ем лук и болгарский перец?

Глава 6

Ох, чёрт! Чёрт-чёрт-чёрт…

Растерянно смотрю в его тарелку. Действительно, когда я раскладывала всем запечённые овощи, ему положила только кабачок, баклажан и помидоры.

Ну надо же было так… Руки действовали на автомате. Оказывается, я до сих пор отлично помню его привычки в еде!

— Не знаю… Наверное, случайно вышло, — выговариваю непослушными губами.

Ещё немного посверлив меня взглядом, Володя кивает, и я незаметно выдыхаю.