Медсестра для бывшего. Ты меня (не) вспомнишь (СИ)

Прохладные пальцы, как и в прошлый раз, начинают с нажатий на какие-то точки. Я закрываю глаза, чувствуя, что прикосновения приносят облегчение. В тот раз Надя сделала всё быстро, а сейчас заходит мне за спину и начинает массировать затылок, спускается к шее, затем к плечам. Спустя несколько минут боль уходит окончательно, зато на её место приходят совершенно другие ощущения, заставляющие меня силой успокаивать дыхание и сдерживать готовый сорваться стон.

— Ну что, получше? — раздаётся наконец голос, когда разогревшиеся уже пальцы нежно поглаживают кожу под воротником рубашки, вынуждая крепче сжимать подлокотники кресла.

— С-спасибо, да, — выдыхаю с усилием.

Мне срочно нужен холодный душ. Или, наоборот, горячий, чтобы довести дело до конца.

— Давайте я принесу вам что-нибудь перекусить, вы ведь ещё не завтракали?

— А вы? — я отвлекаюсь от происходящего, поворачиваю голову к девушке.

— Что я? — она хмурится.

— Вы завтракали? Составите мне компанию?

— Не очень-то люблю готовые завтраки, — Надя смущённо улыбается. — Может быть, приготовить что-нибудь? Как насчёт яичницы с салом и помидорами?

Кажется, я сейчас захлебнусь слюной. Да что ж такое-то… Как она умудряется угадывать?

— С удовольствием, — киваю в ответ. — Помочь вам?

— Не надо, посидите, я быстро, — она касается моего плеча и уходит.

Глубоко дышу. Есть время прийти в себя. Через несколько минут из кухни начинают доноситься умопомрачительные запахи, и я, помедлив, всё-таки встаю. Захожу внутрь и чуть не спотыкаюсь.

Надя стоит у плиты и тянется к верхней полке, пытаясь достать какую-то специю. Но впасть в ступор меня заставляет не это, и даже не полоска кожи, показавшаяся из-под задравшейся рубашки. Перед глазами встаёт другая картинка.

Так же тянущаяся наверх девушка. Ко мне спиной. На ней простая широкая футболка и короткие шорты. Светлые волосы до плеч. Перед ней шипит сковорода, и она вдруг ахает, отшатнувшись назад — видимо, на неё брызнула капелька масла.

— Осторожнее… — реальность смешивается с воспоминаниями в моей голове, и я только успеваю прикусить язык, чтобы не договорить «птичка».

Ласковое прозвище.

— Всё в порядке, — из лабиринтов памяти меня вырывает голос. — Володя?

Фокусирую взгляд на другой девушке, стоящей передо мной.

— Всё готово, можно есть, — говорит негромко Надя.

Глава 14

Владимир

В этот день я всё-таки остаюсь дома. После завтрака сбегаю к себе в кабинет, оставляя Надю с матерью. Удивительно, что после вспышки воспоминаний у меня не разболелась голова. Или это начало действовать лекарство? Да и массаж добавился, наверное…

Немного придя в себя, решаю, раз уж у меня выдалось время, разобраться в рабочих документах. Кое-что я могу делать, только находясь на службе — при надлежащем уровне секретности. Но есть куча рутины, которую вполне можно сделать дома. Да и в личных документах было бы неплохо разобраться.

Постепенно разгребаю скопившийся бардак, и уже ближе к вечеру обнаруживаю папку с документами о продаже квартиры. Задумчиво перелистываю. Все подписи на месте. Вот и мамина, по генеральной доверенности. Даты… Вроде бы всё в порядке. Нахожу контакты покупателей. Верчу в руках завалявшуюся карточку риэлтора. Откладываю в сторону.

И всё же, почему вдруг продажа? Устало тру лоб. Как же раздражает эта пустота в памяти…

Раздаётся стук в дверь, в кабинет заглядывает Надя.

— Володя, уже шесть вечера, — несмело проходит внутрь. — Мне ехать пора, а вам нужно сделать второй укол.

— Да, помню, — вздыхаю.

В этот раз уже не так неловко. Или, может, я настолько загрузился мыслями о прошлом, что не задумываюсь о происходящем в этот самый момент? Опять погрузившись в размышления, внезапно решаю спросить:

— Надя, что, по-вашему, может заставить человека, которому не нужны деньги, продать квартиру? — втягиваю воздух сквозь стиснутые зубы, чувствуя воткнувшуюся иголку, почему-то сейчас значительно больнее, чем было утром.

— Извините, — охает Надя, — потерпите чуть-чуть, сейчас, уже всё.

— Всё нормально, — выдыхаю, приводя себя в порядок и поворачиваясь к ней. — Так как вы думаете?

— Причин может быть много, — она пожимает плечами. — Нежелание иметь лишнюю недвижимость, ведь за неё надо платить налоги. Или плохие воспоминания, — прикусывает губу и отворачивается. — Я пойду.

— До завтра, — киваю ей.

Плохие воспоминания — это вариант. Если бы они у меня были.

На следующее утро, дождавшись приезда Надежды, еду в свой старый район. Головные боли не возвращаются, и я надеюсь, что очередной укол препарата не даст им разрушить мой план: попробовать найти зацепки, которые позволят вспомнить ещё что-то.

Прохожу через знакомую арку, поворачиваю налево, отсчитываю третий подъезд. Задираю голову, чтобы увидеть окно кухни, выходящее на эту сторону. Почему-то взгляд цепляется за окна квартиры второго этажа. Хмурюсь, пытаясь поймать какую-то мысль.

«Там были другие занавески», — всплывает вдруг.

Да, действительно. Солнечные, ярко-жёлтые, совершенно цыплячьего оттенка. Но это не потерянное воспоминание, я их видел и раньше. Непонятно только, почему вдруг это мешает мне сейчас.