Медуза

– О, только не это. Мало ли каких еще жучков вы понаставили там, чтобы нарушить мое право на личную жизнь! – выпалила я, и Марко нахмурился, что только подтвердило мою догадку. «Умнейшую» идею записать мое признание на телефон наверняка подал этот самый Марко, приятный мужчина с умными серыми глазами. Превентивный удар. Защита через нападение. Наверное, он чертовски хороший адвокат.

– Хорошо, тогда куда? – спросил он.

– Ты просто не имеешь никакого права так вести себя! – выпалил Андре, явно не желая держать себя в руках, сколько бы ему это ни советовал старший брат.

– Я имею все права!

Мы продолжали ругаться, а Марко взывал к нашему благоразумию, забавно переходя от одного к другому.

– Ты ходила в полицию! Что ты хочешь, чтобы я сделал в этой связи? Поблагодарил тебя? Денег дал?

– Да, ходила и что? Плевать мне на твои деньги. Оставь себе их все, и мои в том числе, можешь ими подавиться! Там на полу лежат около трехсот евро, наверное. Купишь себе новые наручники.

– Какого черта?! – взбесился Андре.

– Пожалуйста! Успокойтесь оба! Я не понимаю ни слова из того, что вы тут кричите! – заорал Марко, и этот крик, совершенно неожиданный со стороны этого уравновешенного мужчины, охладил нас обоих. – Пожалуйста, прошу вас говорить по-французски. Я уверен, мы сумеем все уладить, если просто поговорим.

– Да нечего улаживать, – заверила его я.

– Я вижу, что это не так, – покачал головой брат Андре.

Я глянула на свои запястья. Следы от наручников стали еще краснее. Я вздохнула и откинула волосы назад, пропустив их через пальцы. Собравшись немного с мыслями, посмотрела на Марко и сказала по-французски:

– У меня нет никаких претензий. Можете записать – мне ничего не надо от Андре Робена. Я ни на что не в обиде. Он не нанес мне никаких травм, кроме душевных, но с ними я и сама как-нибудь справлюсь. Так что верните мне паспорт и позвольте уйти.

– Ты забрал ее паспорт? – удивленно спросил Марко у белого от ярости Андре. – Ты что, с ума сошел?

– Ничего я не забирал. Она его сама на пол бросила!

– Когда ты пытался меня обратно в квартиру втащить, – пояснила я.

– А ты, конечно, предпочла бы сразу побежать в полицию, – скривился он. Мы явно пошли по второму кругу.

– Стоп! – гаркнул на нас обоих Марко. – Андре, иди в квартиру, принеси ее деньги и документы. Мы будем ждать тебя в кафе на углу. Даша́, прошу вас, пойдемте со мной. Нам совершенно необходимо поговорить, поверьте. Это и в ваших интересах.

– Конечно! – чуть не прыснула я, но сопротивляться больше не было сил. Я чертовски устала, была измотана морально и физически – и совершенно не понимала, какого хрена тут происходит. Андре считает меня шантажисткой. Замечательно! Просто великолепно.

Мы с Марко вышли за ворота, и мне пришлось подавить сиюминутное желание дернуть куда глаза глядят. Ведь я так долго добиралась до этой долгожданной свободы, которая, по большому счету, мне не нужна. И вот я на улицах Парижа, сейчас мне вернут паспорт и деньги. Чудесный денек выдался. Марко так галантно распахнул передо мной дверь, словно мы шли с ним на прием, а не в кафе – выяснять отношения. Он даже подал мне руку, но я прошла мимо, сделав вид, что не заметила этого жеста. Не следует забывать, что Марко – адвокат, который всегда, в любой ситуации будет на стороне Андре. А я – так уж получилось – вдруг оказалась по другую сторону баррикад. Хотя не припомню, чтобы вообще собиралась воевать.

– Прошу вас, – сказал Марко, отодвигая для меня стул. – Что вам заказать?

Я присела на летней веранде нашего углового кафе. Мы тут обедали с Андре пару раз, мне так нравилось это место, хотя, в сущности, оно ничем не отличалось от миллиона других маленьких парижских кафе, где можно получить теплый круассан с маслом, чашечку латте с маленьким бисквитом на блюдечке и несколько чудесных уютных минут полного покоя. Сидеть на узких парижских улочках, прямо на мостовой, выложенной древней брусчаткой, лениво рассматривая лица прохожих, – это было почти медитацией.

– Ничего не надо, спасибо, – ответила я.

– Зачем вы так? Хотите чаю? Кофе? Я, пожалуй, возьму воды. Я слышал, идет гроза.