Медвежата, верблюжата, цыплята и свинья: славянские этимологии

О производных на *ent со значением ‘невзрослое живое существо’ известно, что они, как правило, образовывались от существительных, обозначающих взрослую особь: лис(а) > лис-ят(а), волк > волчат(а), гусь > гус-ят(а), кот > кот-ят(а) и т. п. Однако известны случаи, когда этот суффикс прибавлялся и к основе прилагательного: лебедь > *лебед-н(ые) (птенцы) > лебед-н-ят(а) (Филин 16, 301), об этом же процессе свидетельствует, на наш взгляд, и форма медвенёнок ‘медвежонок’ (Ах, и что в поле зачернелося: Ти медведица с медвенятами. смол., 1890, Филин 18, 69). Форму медвенята можно понять как производную от медвед-н-ят(а) в результате диссимилятивного упрощения группы согласных: дн > н; в таком случае имеется полная аналогия рассмотренному выше процессу: медведь > медвед-н(ы) (детёныши) > *медвед-н-ят(а). Промежуточное звено этой цепи зафиксировано в диалектах и памятниках языка: медведна шкура (СлРЯ XI—XVII вв.) или медведна ‘шкура медведя’ (СлРЯ XI—XVII вв. и СРНГ 18 65) как прилагательное и как субстантивированное прилагательное. Поэтому форма медвежата могла образоваться и независимо от процесса субстантивации: медведь > медвед-ј(ь) ‘медвежий’ > медвежи (детёныши) > медвеж-ат(а). Ряд верблюд > верблюж(ий) > верблюжат(а) образован по этой модели. Тут надо учесть, что форма верблюдъ зафиксирована не ранее XIV в. Более ранние формы вельбудъ и вельблудъ зафиксированы в X—XI вв. В это же время зафиксированы прилагательные вельбужь и вельблюжь (Срезневский; СлРЯ XI—XVII вв.; СлДРЯ XI—XIV вв.). Эти же прилагательные есть в старославянских текстах и зафиксированы они едва ли не ранее, чем прилагательное медвѣжь. С верблюдами (по крайней мере заочно) славяне познакомились уже по первым славянским переводам Евангелия, описывающим реалии Ближнего Востока. Форма верблюжий, зафиксированная в русских текстах не ранее XVI в., является лишь трансформом др.-рус. вельблужь, ст.-сл. вельблѫждь, зафиксированных в X—XI вв. Образование такого прилагательного в X в. могло опираться на четкое осознание словообразовательного значения чередования д/ж в конце слова, которое фактически выполняло функцию материально отсутствующего суф. ‑ј‑; как сказал бы И. Л. Бодуэн де Куртэнэ, произошла «семасиологизация» (в терминологии Н. С. Трубецкого — «морфонологизация») первоначально чисто фонетического чередования. И прилагательные володимерь, ярославль, радонежь, образованные явно после завершения процесса преобразования согласных перед ‑ј‑, — несомненное тому подтверждение.

На существование субстантивированного прилагательного вельблужь (верблюжь) ‘верблюд’ указывают его производные в литературном языке и диалектах: верблюжиха, верблюжник (‘погонщик’, наряду с верблюдник ‘упряжь’), но самым красноречивым аргументом в пользу существования субстантивированного прилагательного *верблюжь ‘верблюд’ является прилагательное верблюжи́ный, ‑ая, ‑ое, ‘верблюжий’: Баз верблюжиный. Верблюжно сало и мазь продают. (Теплов. оренб., 1951). Азям, сказать, верблюжиный, а зипун — овечья шерсть (Колпаш. том.) (СРНГ 4. 121—122). Это прилагательное, образованное с помощью суф. ‑ин(ый). А с помощью этого суффикса прилагательные образуются только от существительных, следовательно, данное слово могло образоваться только от существительного *верблюжь ‘самец верблюда; верблюд’.

Слово цыплёнок (цыплята) восходит к существительному цыпа ‘курица’, отмеченному (с разной, но близкой семантикой) в восточнославянских, словенском, словацком и латышском (лтш. ciba ‘курица’) языках (Фасмер IV, 307). Такая география наводит на мысль о принадлежности слов *cipa ‘курица’ и *cip-cip общеславянскому словарю. Засвидетельствованность слова цыплёнок-цыплята только в русском языке привела Вал. Вас. Иванова к выводу о собственно русском происхождении этого слова, что, однако, вовсе не обязательно: вполне могут открыться новые источники, фиксирующие это слово в древнерусском языке или украинских, белорусских или каких-либо других славянских диалектах. Статью цыплёнок в Этимологическом словаре стоит привести целиком: «Цыплёнок. Собственно русское. Образовано с помощью суф. ‑енок от цыпля, сохранившегося в диалектах и являющегося, вероятно, производным с суф. ‑ј‑ от цыпа; сочетание п с последующим ј изменилось в плʼ. Цыпа представляет собой образование от звукоподражательного цып-цып.»[6].