Медвежья злоба

– Опять ты! – попытался выругаться на родственника Георгий.

– Ладно, не буду, – улыбнулся тот.

Подходя ближе к месту, где лаял кобель, снова остановились.

– Словно на человека лает, тебе не кажется? – Василий посмотрел на Георгия.

Тот заметно побледнел.

– Может, сохатого зацепил?

Георгий покачал головой:

– Однако на одном месте лает. Может, отзовём кобеля?

Азарт охоты уже зацепил Василия. Не отвечая, он двинулся к Соболю. Место, откуда шёл лай, заросло густым ельником и было сильно захламлено. Охотники осторожно подошли к работающему кобелю. Тот стоял, уткнувшись мордой в землю. Услышав человеческие шаги, обернулся и посмотрел на хозяев. Определив, что люди рядом, стал ещё настойчивее наседать на завал.

– Берлога! Медведь! – Георгий, сам не замечая, назвал медведя медведем.

– Ну и что? – спокойно отозвался Василий. – У тебя же в руках карабин.

Как бы подтверждая их слова, медведь ответил грозным урчанием. Он злился на собаку. Подбежала Лыска и принялась лаять, кружась вокруг берлоги. Василий приблизился к берложьему челу шагов на десять, помахал рукой Георгию, чтобы подходил. Соболь залаял ещё сильнее и азартнее. Ткнулся в самое чело. Тут медведь выбросил из берлоги когтистую лапу и схватил не успевшего увернуться кобеля за шею повыше ушей. Секунда – и Соболь скрылся внутри, только пушистый хвост мелькнул в берложьем челе.

– Убегаем! – не своим голосом завопил Георгий, сорвался и побежал по лесу.

Василий обернулся на крик. Увидев, как между деревьями мелькала спина родственника, сжал винтовку.

– Чёрт! Нужно было карабин взять. Ну теперь уже поздно. – Василий плюнул на снег, громко выругался и пошёл по следу догонять напарника.

Лыска на зов не пошла, осталась лаять на медведя, который так и не показался.

Георгий очнулся от испуга, только когда с разбегу влетел в наледь на реке. Ноги намокли, стало холодно. Он остановился, испуганно посмотрел по сторонам. Никто за ним не гнался. Лая Лыски не было слышно. Карабин он держал в руке.

– Да! Ну и дела! – сказал он вслух.

Наклонился и зачерпнул ладонью холодную воду вперемешку со снегом. Умыл разгоряченное лицо. Сразу стало легче, постепенно к нему вернулось сознание, страх перед медведем отступил. «Как там Василий? За мной, наверное, побежал. Не дурак, чтобы остаться один на один с разъярённым хозяином тайги. Наверно, уже в избе». Успокоившись полностью, Георгий вышел из воды и направился берегом реки к зимовью, благо осталось не так далеко. Василий шёл по следам напарника и видел, как тот, петляя между деревьями, бежал по лесу не разбирая дороги, перепрыгивая через упавшие деревья и росшие кусты. Пару раз цеплялся и падал в снег, но сразу вскакивал и бежал дальше.

– Ну, смазал он себе пятки! – усмехался Василий. – Вот уж мне эти тунгусы, медведя боятся, как чёрт ладана. Видно, страх в их крови заложен с рождения. Вот и надейся на такого напарника! Хорошо хоть так. Эх, Соболя жалко! Был бы у меня карабин, а не у Жоры, можно было бы попытаться спасти собаку. Вон как медведя сработал. И не испугался. Ладный, однако, оказался кобелёк…

Войдя в избу, Василий увидел Георгия, лежавшего на нарах и курившего неизменную самокрутку.

– Ну, ты как? – спросил он беззлобно.

– Чаю, однако, попил, теперь отдыхаю, – ответил тот.

– Хорош ты у меня напарник. Как тебе не стыдно? – Василий разделся и сел у стола. – Я себе места найти не могу, кобеля жалко. Лыска там осталась, а он здесь пузо греет. Чаёк попил и развалился.

– Какой там кобель? От Соболя теперь и костей не осталось. Чего ты нервничаешь? Не придёт теперь Соболька…

Его перебил собачий лай. Кто-то заскрёб в дверь избы. Георгий в один миг спрыгнул с нар и выскочил на улицу. Василий за ним.

– Гляди, Лыска вернулась! Вот собака хорошая. А Соболь, однако, погиб. – Василий приласкал собаку.

Покормили Лыску, обработали добытую белку, поужинали. Георгий всё это время больше молчал, не отвечая на ругань Василия, который матерился в адрес медведя, одновременно жалея погибшего кобеля. Обещал завтра отомстить за него. Звал с собой напарника. Георгий отмалчивался.

– Чего ты молчишь? Стыдно? Завтра сходим, разворошим берлогу, я с карабином встану, ты с двустволкой. Хорошо, что я из посёлка её захватил. Как знал, что понадобится.

– Однако подумать надо, утро вечера мудренее, – неохотно ответил тот. – Ложись…

Примерно после полуночи залаяла Лыска. Василий открыл глаза.

– Слышь, Жор, твоя лает. На кого?

– Я откуда знаю. Выйди, глянь, тогда узнаешь.

Василий слез с нар и вышел из избы. Лыска стояла рядом с дверью и лаяла в глубину леса.

– На какого чёрта ты лаешь?

Пригляделся. В темноте на снегу различил движение. По дневному следу, оставленному им и Георгием, кто-то двигался.

– Слышь, Жора, вроде как Соболь возвращается!

– С ума сошёл? Откуда?