Читаем Медвежья злоба полностью

– Не мы, а вот он. Стрелок хренов.

– Я в лосей стрелял. И хорошо целился. Я не мог промахнуться, столько лет охочусь. Мои выстрелы всегда точны. Зверей добыл – не пересчитать.

– Он правду говорит. Стрелок хороший, – поддержала стрелявшего вся бригада.

Егеря нахмурились.

– От чего же тогда лайка померла? От разрыва сердца?

Им не ответили.

– Хватит. Ещё собаки будут в хозяйстве. Хороните. Шкуру можно на шапку снять, чтобы зря не пропала. И давайте дальше охотиться. Время же идёт, – сказал старший бригады. – Считаем это несчастным случаем. Больше, я думаю, такого не повторится. Будем стрелять аккуратнее.

Сергей молчал. Ладе было четыре года. Росла на его руках. Только работать начала, и вот. Хотелось подойти и врезать говорившему по физиономии. Но тогда прощай, работа… Вздохнув, Сергей поднялся с колен, пошёл к машине за лопатой. Пока он копал могилу, охотники обедали.

– За упокой собаки, – прозвучал первый тост.

После второй рюмки охотники забыли о только что убитой лайке и принялись обсуждать промах стрелка. Требовали с него за все литр беленькой и смеялись.

Ладу похоронили. К егерям и Сергею подошел директор.

– Кончай перекур. Охотники поели и ждут.

– Они уже поохотились.

– Ничего, ничего. Перемелется, мука будет. Жизнь на этом не останавливается. Работать нужно.

– Послать бы их всех! – выругался один из егерей.

– Успокойтесь! Сергей, ты номера ставишь или я?

– Вы! Я в загон, – прошептал охотовед.

Второй загон делали в соседнем егерском обходе. Было там неплохое болото, и лоси вчера там кормились. На лежке осталась лосиха с лосенком.

– Взять ее несложно, – сказал директор.

– А лосёнка кому? На корм волкам?

– Как получится. – Директор заспешил к машинам.

Пока расставляли номера, пока загонщиков, время подошло к полудню. Резко подморозило. Сергей взял палку и постучал по стволу осины. Звук получился звонкий. Эх, скорей загон закончить и домой. Напиться.

– Давай! Пошли! – закричали егеря.

Сергей тоже закричал.

Лоси кормились, аккуратно обламывали ветки с кустарников. Лосиха замерла и насторожилась. Приближался шум. Она перестала есть и прислушалась. Шевельнула ушами. Лосёнок первым ломанулся сквозь кусты. Лосиха за ним.

Сергей кричал так, чтобы было слышно на номерах, и шёл по свежим следам. Лоси не бежали, и он видел их перед собой. Он догонял лосей, шумел, те шли вперёд и останавливались.

«Прямо пастух. Только гоню стадо на смерть, – подумал он. – А может, лосей обойти и шугануть назад? А этим охотникам сказать, что звери прорвались через загон и ушли».

Сергей обрадовался этой мысли. Он даже остановился, перестал кричать и стал прикидывать, как гнать в обратку лосиху и её теленка. Звери тем временем шли на стрелковую линию. До номеров осталось всего ничего. Может, лоси свалили в сторону? Вот тогда они молодцы!

Лоси стояли на краю леса, боясь выйти на открытое место. Отсутствие деревьев впереди пугало. Но и человек, сейчас шедший по их следам, это тоже опасность. Поэтому лосиха ждала.

Сергей подошёл к лосихе с телёнком совсем близко – можно было палкой дотянуться. И только тогда лоси не выдержали, звери вышли на поляну.

На номерах загремели выстрелы. Сергею показалось, что стреляют со всех сторон. Сделал шаг. И тут что-то больно ударило в затылок, в глазах потемнело, и охотовед рухнул в снег…

Лоси пересекли поляну и скрылись в соседнем лесу.

Сергея довезли до больницы, где он скончался, не приходя в сознание. Как установило следствие, самая обыкновенная круглая пуля «жакан» отрикошетила от мёрзлого ствола осины и попала Сергею в затылок. Все стрелки клялись, что круглых пуль у них не было и что все они целились в лосей. Стрелков было трое…

Гончатники

Первой на зайца наткнулась выжловка. Сразу помкнула – подняла. Не голос у собаки – песня. Через минуту к ней подвалил выжлец. Его грубый басовитый лай соединился с тонким повизгивающим голосом выжловки. Теперь гнали зайца вдвоём.

На первом кругу охотник зайца перевидел, но стрелять не стал. Пусть собачки немного погоняют косого. Очень хотелось послушать песню – гон. Пробежавшие мимо своего хозяина гончие посмотрели на него с укором…

Десятилетний Валерка закрыл альманах «Охотничьи просторы» и задумался, уставившись в окно. На улице шёл снег. «Хорошо, что снег», – решил Валерка. Завтра по свежей пороше отец и его друзья быстро распутают заячьи следы. Помогут собакам, Будиле и Альфе, которые отдадут голоса при виде зайца. Если повезёт, заяц выбежит на отца, и тот не промажет. После выстрела Валерка возьмёт за лапы уткнувшегося мордочкой в пушистый снег зайца и постарается поднять его как можно выше, чтобы разгорячённые гоном собаки не отняли. Он сам справится с собаками, только попросит отца побыстрее отрезать ножом у зайца лапки и кинуть их гончакам. Заслужили! После охоты Валерка с гордостью понесёт закреплённого на ремне-погоне зайца.

Он даже ощутил тяжесть трофея и почувствовал усталость, ведь до деревни, где их охотничья команда всегда оставляла машину, далеко. От нахлынувших чувств Валерка зажмурил глаза.

На улице совсем стемнело.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 мифов о Берии. Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917-1941
100 мифов о Берии. Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917-1941

Само имя — БЕРИЯ — до сих пор воспринимается в общественном сознании России как особый символ-синоним жестокого, кровавого монстра, только и способного что на самые злодейские преступления. Все убеждены в том, что это был только кровавый палач и злобный интриган, нанесший колоссальный ущерб СССР. Но так ли это? Насколько обоснованна такая, фактически монопольно господствующая в общественном сознании точка зрения? Как сложился столь негативный образ человека, который всю свою сознательную жизнь посвятил созданию и укреплению СССР, результатами деятельности которого Россия пользуется до сих пор?Ответы на эти и многие другие вопросы, связанные с жизнью и деятельностью Лаврентия Павловича Берии, читатели найдут в состоящем из двух книг новом проекте известного историка Арсена Мартиросяна — «100 мифов о Берии».В первой книге охватывается период жизни и деятельности Л.П. Берии с 1917 по 1941 год, во второй книге «От славы к проклятиям» — с 22 июня 1941 года по 26 июня 1953 года.

Арсен Беникович Мартиросян

Биографии и Мемуары / Политика / Образование и наука / Документальное
Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
100 великих кумиров XX века
100 великих кумиров XX века

Во все времена и у всех народов были свои кумиры, которых обожали тысячи, а порой и миллионы людей. Перед ними преклонялись, стремились быть похожими на них, изучали биографии и жадно ловили все слухи и известия о знаменитостях.Научно-техническая революция XX века серьёзно повлияла на формирование вкусов и предпочтений широкой публики. С увеличением тиражей газет и журналов, появлением кино, радио, телевидения, Интернета любая информация стала доходить до людей гораздо быстрее и в большем объёме; выросли и возможности манипулирования общественным сознанием.Книга о ста великих кумирах XX века — это не только и не столько сборник занимательных биографических новелл. Это прежде всего рассказы о том, как были «сотворены» кумиры новейшего времени, почему их жизнь привлекала пристальное внимание современников. Подбор персоналий для данной книги отражает любопытную тенденцию: кумирами народов всё чаще становятся не монархи, политики и полководцы, а спортсмены, путешественники, люди искусства и шоу-бизнеса, известные модельеры, иногда писатели и учёные.

Игорь Анатольевич Мусский

Биографии и Мемуары / Энциклопедии / Документальное / Словари и Энциклопедии