Подходим, вслушиваясь в разговор. Учителя стоят вокруг убитого одним из них лося. Егеря тоже там. Когда только успели? Окружаем стоящих охотников и лося на снегу. Лица у всех немного озабоченные. Смотрю на зверя. Небольшой, до 300 кг общего веса ой как далеко. Здесь чистого мяса, дай бог, килограммов 40 будет, не больше. Вспоминаю лекции. Точно! Убит теленок-сеголеток! Студенты молчат и смотрят друг на друга и преподавателей с легким недоумением во взгляде. Не выдерживаем и начинаем смеяться. Спрашиваем:
– Как же так? Учили, учили, и вот вам трофей. Ну, вы, профессионалы, даёте!
Старший смущённо смотрит на нас и говорит:
– Ребята, чёрт его разберёт. Не знаю, как и получилось. Собака, видно, лосиху в сторону угнала, я её не видел. Тут он идёт, сеголеток. А кто сможет отличить в лесу – телёнок это или корова? Если бы шли вместе, тогда другое дело. Сейчас шкуру снимем, и зверя за один раз съедим. Как раз жареного мяса на каждого по килограмму получится…
Теперь вместе с нами смеются и учителя. Охота удачная, настроение у всех отличное. Что ещё нам нужно? Мне понятно только одно – практика намного интереснее теории!
Жизнь-невезуха
Через два дня заканчивалась учёба, и начиналась практика. Студенты-охотоведы третьего курса радовались этому событию, ведь практика – всегда настоящий праздник. Одно было плохо – мало этих самых практик.
В основном практики у ребят проходили в учебном институтском охотхозяйстве. Начинались они сразу после окончания летней сессии. Эта практика начиналась зимой. Предстояло не просто ходить по лесу, рвать и сушить траву или ловить сачком бабочек. Здесь была практика по технологии добычи диких животных, обитающих в вятских лесах. Одно название уже радовало молодые охотоведческие души. А если повезёт, то кто-то из ребят мог лося, например, добыть. Лось – не рябчик.
Надеясь на удачу, все без исключения студенты готовились к поездке в охотхозяйство.
– Эх! Только жизнь моя – невезуха, – заявил Мишка товарищам, с которыми жил в одной комнате и учился с первого курса. – Вы вот на практику едете, а у меня всё это под вопросом. В деканат завтра вызывают. Вообще отчислить из института хотят. Невезучий же я!
– За что отчислять?
– Разве не знаете? «Телега» на меня из ментовки пришла. Аккурат пару дней назад.
– За пельменную?
– Да! За избиение местного гражданина в пельменной. Кругом невезуха! – Мишка вздохнул. – Я, конечно, у декана расплакался: «Не исключайте меня. Мать у меня больная, а отец алкоголик. Учиться я хочу!» – голосил Мишка.
– А декан-то что?
– Что? Выслушал и говорит: «Старая у тебя, Миша, песня. Невезучий ты. Скажи лучше, зачем ты драку устроил?» Я в свою очередь объясняю, что не виноват. Это жизнь моя такая. Тот день сразу не удался у меня. Наверное, буря магнитная на солнце была. А организм мой слабый, поддаётся, видно, солнечным излучениям. Он спрашивает: «Организм слабый? А граждан по лицу бить не слабый?» Я снова своё гну: «Ни при чём я. Себя тогда не контролировал. Злился немного». Он спрашивает: «С чего это?» Я ему говорю: «Всё из-за этой чёртовой ЭВМ». Декан не понимает: «Из-за какой такой ЭВМ?» Я отвечаю: «Из-за той, что в институте у нас имеется. Ящик этот здоровый с лампочками. Кажется, «НАИРИ» называется. А может, и по-другому». Говорю, что ЭВМ меня оскорбила. – Мишка обиженно хлюпнул носом.
Ребята заулыбались. Они хорошо помнили, что произошло тогда на уроке.
– Чего лыбитесь? Все вы тогда испугались тест заполнять, а я взял и написал. Ответил на все поставленные вопросы, которые эта долбаная машина задавала. А она, сволочь… – Мишка скривил лицо. – Обработала мои записи и выдала: «Человек, заполнивший данный тест, полный идиот».
Ребята не сдержались, рассмеялись.
– А декан что на это сказал, когда ты ему такое поведал?
– Заржал, как и вы, только ещё громче. Аж слёзы радости у него на глазах выступили. И спросил, как я к этой ЭВМ попал. Экскурсия, говорю, была, ознакомительная.
– И ты на всех людей из-за ЭВМ обиделся?
– Нет. Тогда ещё частично! Плюнул я на лекции и пошёл в областное общество охотников за путёвкой на охоту.
– Что, прямо так декану и выдал?