Медвежонок Паддингтон не сдаётся

Похоже, учитель физкультуры нервничал даже сильнее, чем несколько минут назад. Голову сверлила неотвязная мысль: если и может быть что-то хуже, чем команда выпускников всего из десяти человек, так это команда из десяти выпускников и одного необученного медведя.

* * *

Брауны хмуро сидели у границы поля. Дела у выпускников, выступавших против школьной команды, шли совсем неважно.

«Фэрроуфилд» начал игру и к середине дня объявил, что больше подавать не будет[13], набрав за два с небольшим часа сто пятьдесят очков. До конца матча оставалось меньше двадцати минут, а калитки всё продолжали падать, и некоторые зрители уже потянулись к выходу. Даже миссис Бёрд, которая плохо разбиралась в крикете, чувствовала, что дела идут скверно.

– Может, Паддингтон заработает им несколько очков, – проговорила она с надеждой, поднимая глаза от вязания.

– Куда там, им нужно двадцать с лишним! – огорчил её Джонатан. – Тем более он будет подавать последним. Нет, у выпускников никаких шансов.

И Паддингтон, и мистер Браун играли за команду выпускников, поэтому Джонатану трудно было решить, кому и когда аплодировать, однако и он не удержался и испустил стон, когда через несколько минут на поле прогремело очередное «ура!», за которым последовали дружные хлопки школьных болельщиков.

– Ого! Вот оно! – воскликнул он. – Папину калитку сбили. Теперь Паддингтонова очередь быть бэтсменом. Нужно заработать семнадцать очков, а осталось всего пятнадцать минут.

– Господи! – тревожно произнесла миссис Браун. – Главное, чтобы он сам не подвернулся под мячик. По-моему, он очень твёрдый.

– Не переживай, – мрачно успокоил её Джонатан. – Подавать будет Громила Ноулс, самый крутой боулер из всех шестых классов. Это вам не шуточки. Парень он противный, но по мячу лупит здорово. Паддингтон ничего даже заметить не успеет.

– Вон он, – указала миссис Браун – по ступеням павильона спустилась знакомая фигурка, вызвав очередной, совсем уж оглушительный взрыв аплодисментов.

– Мне кажется, зря он не снял эту свою шляпу, – заметила миссис Бёрд. – Как-то неуместно она выглядит на крикетном поле.

– Удачи, Паддингтон, – сказал мистер Браун, делая шаг медвежонку навстречу. – Запомни главное: следи за мячом, а потом, что бы ни случилось, не опускай биту. Не забудь как следует оглядеть поле. Заметь, куда капитан расставил игроков. Там один слева – полный неумёха, он уже устроил им два мёртвых мяча[14].

Судя по выражению на мордочке, Паддингтон от этих наставлений окончательно запутался, а при последних словах и вообще чуть не шлёпнулся на землю.

– Что? – воскликнул он, пытаясь отыскать мяч глазами. – Он устроил им два мёртвых мяча?

Мистер Браун собирался что-то сказать и даже открыл было рот, но потом передумал.

– Удачи! – крикнул он в спину медвежонку, который зашагал к калитке с очень решительным выражением на мордочке.

– Скажи, как будешь готов, медведь, – добродушно произнёс Альф Дакем, когда Паддингтон занял своё место перед калиткой.

– Я вроде бы уже готов, мистер Дакем, – без особой уверенности ответил Паддингтон, оглядывая поле.

Строго говоря, крикет Паддингтону не очень понравился. Он провёл на поле два с лишним часа и всё это время смотрел, как другая команда отбивает подачи, – а к нему мяч подлетел всего два раза. Первый раз он просвистел у медвежонка над головой, так что и рассмотреть-то было невозможно, а второй раз шлёпнулся ему прямо на колени, как раз когда он пробовал мармелад из новой банки.

Несмотря на возражения зрителей постарше – что это самый что ни на есть настоящий кот[15], – Альф Дикем отказался его засчитать, ведь пойман был мяч не руками и даже не лапами. Паддингтон страшно расстроился.

И вот теперь, когда он стоял у калитки, его начали посещать сомнения, причём очень серьёзные сомнения.

Отсюда всё казалось гораздо больше, чем из павильона. Вокруг было слишком много людей, готовых на него броситься, а взглянув в лицо Громиле Ноулсу, который стоял, покручивая мяч в руке, Паддингтон утратил последние остатки энтузиазма.

Медвежонок пригнулся и, когда знаменитый боулер-шестиклассник рванул по питчу в его сторону, засунул биту между наголенниками, чтобы там не осталось просвета, закрыл глаза и приготовился к худшему.

Громила Ноулс остановился на полдороге.

– Я не могу подавать, если он прячется за наголенниками, – заявил он сварливо. – Я бэтсмена-то не вижу, а уж калитку и подавно.

Альф Дакем жестом вернул боулера на место.

– Каждый играет по-своему, – проговорил он строго. – И юный медведь тоже имеет на это полное право.

Брауны не понимали, чем вызвана задержка, они сидели как на иголках и ожидали развития событий; боулер развернулся и снова помчался по питчу, всё ближе к медвежонку.

– Он, похоже, здорово разъярился, – заметил Джонатан. – Достукались.

– Не могу смотреть, – прошептала миссис Бёрд. – Сейчас наверняка случится что-то ужасное.

Едва миссис Бёрд закрыла глаза, раздался громкий хлопок мяча по дереву, а по стадиону пронёсся рёв изумления.

– Ничего себе! – крикнул кто-то у неё за спиной. – Медведь заработал шесть очков! Браво!