Мег. Дьявольский аквариум

Коннор активирует указку, направив тонкий желто-зеленый луч мощностью 300 милливатт через панорамное окно прямо в глубь аквариума. Луч света ударяет в левую ноздрю Белль, не причинив ей особого вреда, и она спокойно продолжает плыть. Затем яркий лазерный луч пронзает ей чувствительный левый глаз и, повредив сетчатку, возбуждает все хищные рефлексы нервной системы.

Питера Карлайла, стоящего спиной к бассейну, настораживает скорее не луч лазера, а внезапная реакция публики. Повернувшись, он видит, как Белль отделяется от сестры, меняет курс и, набрав скорость, нацеливается на панорамное окно галереи!

– Боже мой!..

Зрители истошно кричат, оцепенев от ужаса, когда разъяренный гигант весом сорок две тысячи фунтов таранит панорамное окно. Такое впечатление, будто кто-то пытается кувалдой разбить пуленепробиваемое ветровое стекло. В результате чудовищного удара первые три слоя акрила разлетаются вдребезги, а само 150-тонное панорамное окно от воздействия распространяющейся ударной волны едва не вылетает из рамы.

Акриловое стекло дробит хрящи на рыле мегалодона, оглушительная звуковая волна сотрясает океанариум, словно землетрясение силой шесть баллов.

– Спокойствие! Сохраняйте спокойствие! Помещение покидать в порядке очереди! Эй, вы, кончайте толкаться! Охрана, хватайте парня!

Питер Карлайл поворачивается спиной к беснующейся толпе и проводит рукой по акриловому стеклу, кожей чувствуя его реверберации. Поврежденный участок представляет собой двенадцатифутовую воронку в разбитом акриле с расходящимися трещинами, паутиной покрывающими окно галереи.

В стекле застрял вошедший на дюйм пятидюймовый нижний зуб, с корня которого свисает полоска розовой ткани десны.

Панорамное окно явно не подлежит восстановлению, хотя и не пробито насквозь. Единственное, что спасает нижний уровень Океанографического института Танаки от затопления 60 миллионами галлонов морской воды, – хлипкий четырехдюймовый слой акрила.

Когда последний зритель наконец покидает галерею, Питер остается там с двумя охранниками.

– Задраить все двери. Галерея официально закрыта… Навсегда.

Западная часть Тихого океана

227 морских миль от Гуама

Транспортный самолет Ан-124 «Руслан» разработки ОКБ им. О. К. Антонова парит на высоте 42 000 футов над Тихим океаном. Бушующие над океаном грозы раскачивают тяжелый транспортник.

Дэвид Тейлор, который сидит, пристегнувшись, на одном из 88 мест, прямо за открытой дверью кабины пилота, чувствует, что его начинает укачивать.

– Здорово трясет. Лично я рассчитывал, что мы полетим на роскошном частном джете принца, а не на этой арабской версии «Гэлэкси С-5».

– На самом деле русской версии, – поправляет Дэвида Монти, который как ни в чем не бывало продолжает лакомиться орехами из пакетика. – И этот гораздо больше. Подарок шейху. Кстати, о шейхах. А ты знал, что в древней Англии простолюдин не мог заниматься сексом или заделать ребенка без согласия короля? А получив такое согласие, он должен был повесить на дверь табличку «Сожительство с уведомлением короля». Понятно? С. У. К. А. Теперь ты знаешь, откуда пошло это существительное.

– Лично я предпочел бы использовать его как междометие. Где ты набрался всей этой тривиальной фигни?

– Это вовсе не тривиальная фигня, а викторина «Тривиадор». До армии я был спец в этом деле. Соревновался в старших классах и колледже. Меня никто не мог переплюнуть. И даже теперь, когда у меня мозги всмятку, это откуда-то вылезает. Словно ураган.

– Типа того, который в данный момент швыряет нас то туда, то сюда? – Дэвид сжимает подлокотники, когда самолет проваливается в воздушную яму и снова выныривает.

– А ты знал, что ураган за десять минут выбрасывает столько энергии, сколько содержится во всем ядерном оружии мира? С Матерью-Природой не стоит шутить! Если дело дойдет до гонки вооружений, эта сука уложит нас на обе лопатки.

– Класс! Я, пожалуй, пойду пройдусь, а не то прямо сейчас блевану.

Монти расстегивает ремень безопасности и идет следом за Дэвидом в огромный грузовой отсек.

– Занятно. Тут я чувствую себя как рыба в воде, а вот на глубине…

– А что это за хрень? – Дэвид сразу становится ниже ростом на фоне десятка грузовых контейнеров с надписями на арабском.

Монти читает наклейки:

– Китовое мясо… Три тысячи сто пятьдесят килограммов. Примерно семь тысяч фунтов. Плюс семнадцать баррелей внутренностей. Все заморожено. Или это приманка, или бин Рашиди собирается кормить свой экипаж самыми погаными суши, какие мне только доводилось видеть.

– На кого, черт возьми, мы охотимся?

– Мы? Что значит это твое «мы»? Сам заварил эту кашу, сам и расхлебывай.

– Тогда объясни еще раз, а ты-то зачем за мной увязался?