Мэг Кэбот

- Так, может, тогда этот: датчанин, которого поймали на жульничестве в картах и

застрелили?

- Он не датчанин, - со вздохом отозвалась я.

Дэвид поджал губы:

- Тогда кто же он, наш призрак?

Я покачала головой:

- Не знаю. Испанец, по крайней мере, частично. И… – Мне не хотелось углубляться в

детали прямо здесь, в моей комнате, где мог подслушивать Джесс. Ну знаете, вся эта ерунда

про его темные глаза, длинные смуглые пальцы и все такое.

Другими словами, я не хотела, чтобы Джесс подумал, что он мне нравится или что-то

в этом роде.

И тут я вспомнила про платок. Он исчез, когда я проснулась на следующее утро, после

того как смыла с него свою кровь, но я помнила инициалы МДС.

Я рассказала о них Дэвиду.

- Тебе эти буквы ни о чем не говорят?

Он на минуту задумался. Затем закрыл книгу полковника Клеммингса и взял другую.

Она оказалась еще более старой и пыльной. Книга была настолько старой, что название на

переплете стерлось. Но когда Дэвид ее открыл, я увидела титульную страницу, гласившую

«Жизнь в Северной Калифорнии в 1800-1850 гг.».

Дэвид просмотрел алфавитный указатель в конце книги и воскликнул:

- Ага!

- Что «ага»? – уточнила я.

- Ага, я так и думал! – пояснил Дэвид. Он перелистал страницы почти до самого конца

книги. – Вот! – возликовал он. – Я так и знал! Вот ее фотография. – Он передал мне книгу, и я

увидела страницу, накрытую листом тонкой бумаги.

- Что это? – не поняла я. – Тут в книге «Клинекс»!

- Это не «Клинекс». Это папиросная бумага. Раньше ее вкладывали в книги,

прикрывая иллюстрации для лучшей сохранности. Подними ее.

Я подняла папиросную бумагу. Под ней оказалась черно-белая копия картины на

глянцевой бумаге. Это был портрет женщины, надпись под которым гласила: «Мария де

Сильва Диего, 1830-1916 гг.».

У меня отвисла челюсть. МДС! Мария де Сильва!

Она выглядела как женщина, которая носит носовые платочки наподобие того, что

высовывался у нее из-под манжета. Одета она была в белое нечто, отделанное рюшами, – по

крайней мере, оно выглядело белым на черно-белой картинке. У Марии были блестящие

черные волосы, уложенные локонами по обе стороны ее лица, а на шее висел большой

старинный, смотрящийся очень богато в своей оправе, драгоценный камень на золотой

цепочке. Красивая гордая женщина глядела с портрета с таким лицом, что при взгляде на нее

на ум приходило разве что слово… ну, высокомерная.

Я посмотрела на Дэвида:

- Кто это?

- Она была самой известной девушкой в Калифорнии примерно в то самое время,

когда построили этот дом. – Дэвид забрал у меня книгу и начал перелистывать страницы. –

Ее отец, Риккардо де Сильва, в то время владел почти всем Салинасом. Она была его

единственной дочерью, и он давал за ней довольно-таки большое приданое. Но мужчины

хотели взять ее в жены не из-за этого. Точнее, не только из-за этого. В то время женщины

такого типа считались красивыми.

- Она очень красивая, - пробормотала я.

Дэвид насмешливо посмотрел на меня:

- Да, точно.

- Нет, правда, очень красивая.

Дэвид понял, что я говорю серьезно, и пожал плечами:

- Ну ладно, неважно. Ее отец хотел, чтобы она вышла замуж за богатого владельца

ранчо – одного из ее кузенов, который безумно ее любил, – но она без памяти влюбилась в

другого парня, Диего. – Он взглянул в книгу. – Феликса Диего. Этот парень не годился в

женихи, он был сбежавшим рабом. По крайней мере, до того, как приехал в Калифорнию в

надежде разбогатеть на золотых рудниках. Отец Марии не одобрял рабство, но еще больше

он не любил золотоискателей. Поэтому, когда Мария сильно поругалась с отцом по поводу

того, кто станет ее мужем – кузен или сбежавший раб, – ее отец пригрозил, что не даст ей ни

гроша, если она не выйдет замуж за кузена. Это заставило Марию прекратить споры, так как

она очень любила деньги. У нее, например, было не меньше шестидесяти платьев в то время,

когда большинство женщин имели всего два: одно для работы, а другое – для воскресных

выходов в церковь…

- Так что произошло? – перебила я. Мне было все равно, сколько платьев висело в

гардеробе у той женщины. Я хотела знать, когда же в этой истории возникнет Джесс.

- О! – Дэвид посмотрел в книгу. – Ну, самое смешное, что в итоге Мария все-таки

добилась своего.

- Как?

- Кузен не появился на свадьбе.

Я моргнула:

- Не появился на свадьбе? Что значит «не появился на свадьбе»?

- То и значит. Он так и не появился. Никто не знает, что с ним стряслось. Он уехал со

своего ранчо за несколько дней до свадьбы, ну, ты понимаешь, чтобы вовремя добраться и

все такое, но больше о нем никто ничего не слышал. Никогда. Конец истории.

- И… – Я уже знала ответ, но все равно спросила: - Что случилось с Марией?

- О, она вышла замуж за золотоискателя, сбежавшего раба. Естественно, выждав

приличествующее время – тогда насчет этого имелись определенные правила. Ее отец был

очень разочарован, ну, ты понимаешь, что кузен оказался таким ненадежным человеком,