Мегагрант

Постепенно мысли приняли более позитивное направление, я отвлеклась от реальности, как будто бы решала какую-то абстрактную задачу. Итак, первый вопрос - какое учебное заведение выбрать. У нашего фонда были очень хорошие связи с МФТИ - Московским физико-техническим институтом, который только что организовал у себя так называемый биологический кластер и искал хорошие проекты. Там уже работали два «мегагрантщика» первой волны, оба физики. Безусловный плюс: рейтинг этого института и показатели (что тоже принималось во внимание при рассмотрении заявок) были очень высоки. Другой плюс: там работало много экспертов фонда, и было больше шансов помочь Паоло в будущей работе. Минусы: регенеративная медицина все-таки была далека от общего направления деятельности даже биологического кластера, и наконец, - Москва. От Москвы, скорее всего, будет больше всего заявок, и при всех прочих равных (уровне ведущих ученых) конкурс может превратиться в «битву ректоров».

Второй вариант, который можно было рассмотреть, -факультет фундаментальной медицины МГУ, где начинали активно развивать регенеративную медицину, и куда был выход. Минус (даже если бы удалось договориться с руководством) - амбиции главного университета страны. Кроме того, при предполагаемом огромном количестве заявок от МГУ это будет уже не «битва ректоров», а «битва деканов». И опять - Москва... Наконец, оба эти варианта не предполагали наличия клиники, где можно было проводить трансплантации, с сильной лабораторной базой для работы с клетками. Попробовать еще раз с Российским центром хирургии? Как это будет? Я пыталась представить себе коллаборацию с ними на новом уровне, но картина никак не складывалась, зато перед глазами то и дело возникал кабинет профессора Порханова и клетка с попугаем Иосей... Они могли бы все организовать, как надо, но ведь это клиника, а не образовательное учреждение. Хотя... в Краснодаре есть медицинский университет, и неплохой - по рейтингу «Медицинской газеты». Кроме того, его окончили многие известные специалисты, работающие сейчас в Москве. Учебное заведение с историей было создано в 1920 году... Правда, по показателям проигрывает не только Москве и Петербургу, но и Сибири, Уралу, Дальнему Востоку (если рассматривать все учебные заведения, а не только медицинские).

В голове постепенно сложился «тройственный союз»: сильный и дерзкий кандидат, очень сильная клиника и не очень сильный, с научной точки зрения, университет, у которого были перспективы роста, в том числе и благодаря этому проекту. Плюс регион, который, с одной стороны, не является наукоемким, но с другой - тратит на здравоохранение около 25% местного бюджета. Это можно было обыграть в заявке. Риск? Да, риск большой. Но что-то мне подсказывало, что лучше рискнуть так, чем ввязываться в столичную битву гигантов.

Миша сначала был за физтех, считая, что в Краснодаре невозможно будет выполнить такие сложные научные задачи, однако в конце концов решил, что в союзе с Порхановым это может получиться. Он умел прислушиваться к аргументам и еще - редко давил на людей, и это было одним из многочисленных замечательных его качеств.

2

Уже через несколько дней мы снова оказались в Краснодаре, только на сей раз - в медицинском университете. Здание было старым, из красного кирпича, довольно изящным. На второй этаж вела кованая лестница, настоящее произведение искусства, и непонятно было, как она сумела сохраниться под нажимом тысяч и тысяч ног. Как, впрочем, и поскрипывающий паркет, который всегда блестел, несмотря на хаотичное перемещение толп студентов.

Порханов организовал встречу Маккиарини с ректором, Сергеем Николаевичем Алексеенко, для обсуждения совместной заявки. Когда мы вошли в ректорский кабинет, Паоло присвистнул: «Вау!» - и обратился к переводчице: «Скажите ректору, что ему надо платить за вредность. Вокруг столько женщин». За столом, и правда, был настоящий «цветник»: зав. научным отделом, юрист, проректор по экономике... Никого из них, однако, эта шутка не развеселила, все смотрели на Паоло скорее строго. Ректор же радостно пожал гостю руку и поздоровался по-немецки, сообщив, что именно этот язык учил в школе.

После общего знакомства и обмена любезностями Паоло принялся говорить о своих научных планах. В университете он предполагал открыть лабораторию, где можно было бы проводить эксперименты на животных по созданию новых органов, используя методы тканевой инженерии.

- Это будет сердце, легкие, трахея, ну и, может быть, пищевод - смотря как пойдут дела.

Лица людей, слушавших его, оставались каменными.

- В мире эти работы только начинаются, - поспешил объяснить Паоло и рассказал про самые крупные на тот момент достижения - Дорис Тейлор и Гарольда Отта.