Мегрэ и клошар

— Как я уже заявил вашему инспектору, я даже не подозревал, что это запрещено…

— Расскажите подробно, что вы делали?

— Когда я вернулся домой к восьми часам из поездки в западные пригороды Парижа, жена отвела меня в уголок, чтобы не слышали дети, и сообщила мне о Несторе…

— Кто он такой?

— Наша собака. Огромный датский дог. Ему было уже двенадцать лет, и он очень ласково вел себя в отношении наших ребятишек, которых он, так сказать, знал с пеленок. Когда они были совсем маленькими, он ложился у их кроваток, и даже я еле осмеливался к ним подходить.

— Итак, ваша жена сообщила, что…

— Не знаю, держали ли вы когда-нибудь у себя датского дога. Вообще-то они живут, уж не знаю почему, меньше, чем собаки других пород. А в последнее время ещё и страдают чуть ли не всеми человеческими недугами. Вот уже несколько недель, как Нестора почти полностью парализовало, и я предложил отвезти его к ветеринару, чтобы усыпить. Но жена воспротивилась. Когда я в тот день вернулся к себе вечером, то узнал, что Нестор впал в агонию, и супруга, чтобы не травмировать детей этой жуткой сценой, попросила нашего друга Люсьена помочь перенести собаку к нему в квартиру.

Мегрэ взглянул на Лапуэнта, тот ему подмигнул.

— Я сейчас же поднялся к Ардуэну с целью выяснить, в каком состоянии находился дог. Бедный Нестор уже отдавал концы. Тогда я позвонил нашему ветеринару, но мне ответили, что он в театре и вернется не ранее полуночи. Мы прождали более двух часов, наблюдая, как он, бедняга, мучился. Я сел на пол, а он положил голову мне на колени. Его тело сотрясали конвульсии…

Ардуэн согласно кивал головой, потом попытался вставить реплику.

— Он… он…

— Он умер в десять тридцать, — перебил его страховщик. — Я пошел к себе и известил жену. Сам остался в квартире, где дети уже спали, а она пошла попрощаться с Нестором… Слегка перекусил, так как не ужинал в тот вечер. Признаюсь, глотнул пару рюмок коньяка, чтобы взбодриться, а когда супруга вернулась, отнес бутылку Ардуэну, на которого эта смерть произвела столь же тягостное впечатление, как и на меня.

В целом, маленькая драма рядом с другой.

— Вот тогда-то мы и задумались, что делать с трупом собаки. Я слышал, что для них устроили специальное кладбище, но, как я полагаю, это стоит немалых денег, и к тому же я не могу себе позволить потерять целый рабочий день, чтобы заниматься этим вопросом. А у жены тоже нет времени…

— Короче, — потребовал Мегрэ.

— Одним словом…

Гийо запнулся, потеряв нить своих мыслей.

— Мы… мы… мы…

— Нам не хотелось в то же время бросать Нестора где-то на пустыре. Вы представляете себе размеры датского дога? А раскинувшись на полу в столовой Ардуэна, он казался ещё более громадным и внушительным. Коротко говоря…

Он был доволен, что вернулся к тому месту своего рассказа, когда его прервали.

— В нескольких словах… Мы решили утопить его в Сене. Я опять пошел к себе и отыскал мешок из-под картошки. Но он оказался недостаточно большим, так что лапы Нестора торчали наружу. Мы с большим трудом спустили груз по лестнице и разместили его в багажнике машины.

— Во сколько?

— В одиннадцать часов десять минут.

— Откуда вы узнали столь точно время?

— Потому что консьержка ещё не спала. Она видел, как мы тащили мешок, и поинтересовалась, что произошло. Я ей объяснил. Дверь дворницкой была приоткрыта, и я машинально взглянул на настенные часы, они и показывали десять минут двенадцатого.

— Вы сказали, что собрались бросить пса в реку, так? Вы сразу же отправились к мосту Селестэн?

— Он ближе остальных к нашему дому.

— Вам потребовалось всего несколько минут, чтобы добраться туда. Надеюсь, вы не останавливались по дороге?

— Нет, когда ехали туда… Причем самым коротким маршрутом. Понадобилось, наверное, минут пять. Я ещё колебался, стоит ли спускаться на машине по пандусу прямо к Сене. Поскольку никого поблизости не было видно, я рискнул…

— То есть, ещё не было и половины двенадцатого?

— Ручаюсь, нет. Вы сами увидите… Мы взяли мешок с собакой и кинули его в воду.

— Так никого и не заметили при этом?

— Никого.

— А стояла ли там поблизости баржа?

— Верно, была. Мы даже углядели проблески света внутри.

— Но самого речника не видели?

— Нет.

— И вы не ходили к мосту Мари?

— Никакого резона идти дальше у нас не было. Мы бросали Нестора в Сену, стараясь не отходить далеко от автомобиля.

Ардуэн все время поддакивал, иногда открывал рот, чтобы вставить слово, но затем, обескураженный, вновь закрывал его.

— Что произошло потом?

— Мы уехали. Как только поднялись…

— Вы хотите сказать на набережную Селестэн?

— Да. Я чувствовал, что здорово выбит из колеи, вспомнил, что коньяка в бутылке больше не осталось. В тот вечер мне здорово досталось. Ведь Нестор был почти что членом семьи. Вернувшись на улицу Тюренн, я предложил Люсьену почти чего-нибудь выпить, и мы зашли в кафе на углу улицы Фран-Буржуа, рядом с Вогезской площадью.

— И снова в ход пошел коньяк?

— Да. Там тоже были часы, и я взглянул на них. Хозяин ещё уточнил, что они убегали вперед на пять минут. Было без двадцати минут полночь.

И он повторил с сокрушенным видом.