Мэй-дэй, мэй-дэй

— Сендвич с телятиной жареной и соусом… Попробуй, мне интересно, поймешь или нет, каким. — Дима занялся вторым свертком. — Их, конечно, лучше горячими, но и так должно быть вкусно.

Таня смотрела с сомнением:

— Может, пополам? Я весь не съем.

Он небрежно махнул рукой и продолжил разворачивать себе обед:

— Придумаем что-нибудь. Ты лопай.

Таня вздохнула и протянула было руку, но Дима строго сказал:

— Подожди! — Взял со стола антисептик. — Руки давай.

Таня послушно протянула ему ладони. Дима несколько раз глубоко надавил на дозатор, щедро выпуская гель.

Тот был прозрачный и почти без ароматизаторов, кроме спирта чувствовался еще аромат, но очень и очень слабый, даже нельзя было понять, чего именно. Таня потерла ладони, потом дала рукам несколько секунд окончательно просохнуть и взяла с фольги сендвич.

Увесистый. Толстый и аппетитный, хоть и остывший за пол дня, из которых пара часов прошли на высоте, он приятно пах. Таня примерилась, подумала, что перемажется, но увидела, как Дима свой сендвич начал поедать вообще не заботясь о соусе, который уже вовсю капал на фольгу, и тоже куснула хорошенько.

Не то чтобы она планировала, это скорее было уже рефлексом: Таня должна была издать какой-нибудь довольный звук из вежливости, все же Дима старался, покупал… Но это и права было вкусно. Очень вкусно.

— Ммм! — промычала она совершенно искренне. Удовольствия там было мало, скорее приятнейшее удивление.

— Мугум, — гордо откликнулся Дима, как бы говоря: а ты думала? Говна не держим.

— Мммум, — ответила Таня и стала есть активнее.

Какое-то время они молчали, с аппетитом, а то и жадно, въедаясь в свои чиабаты. Запала хватило укусов на пять, потом паузы на прожевать стали больше, а потом и вовсе можно было побеседовать. Первым, жуя, заговорил Дима.

— Старый стал, без памяти… Надо было кофе еще сделать.

— Тут кофе есть?

— Там, в кабинете. Растворимый, конечно, но…

— Прекрасно, — сказала Таня, куснула, быстро прожевала и продолжила, проглотив, — Я как наемся — схожу сделаю… Там кружки?

— Стаканчики одноразовые.

— Прекрасно, — повторила она и снова куснула.

— Вкусно? — торжествующе спросил Дима.

Таня только посмотрела на него взглядом: ты издеваешься?

Он покивал сам себе:

— Да, место, конечно… Ох, — в его вздохе было сожаление не то о том, что такого же нету в Москве, не то о том, что Дима физически не смог бы съесть все из их меню.

— Адрес мне в телегу кинь, — скала Таня, без смущения вытирая уголок рта полусогнутым указательным пальцем.

— Кину. Так че, поняла, что за соус?

Таня торопливо закивала:

— По-моему, это ягода. Не клюква а, эта… Как ее… тоже красная… — Она вспомнила, что было написано «ТБ» и поняла. — Брусника!

— Да!

Таня вздохнула:

— Я вот не знаю, радоваться мне или нет, что он такой большой. — Сказала и подумала, что Миша сейчас бы обязательно пошутил пошло. А по Диме было видно, что ему эта очевидная шутка даже в голову не пришла. Ей понравилось. Она продолжила, раздумывая. — С одной стороны, можно есть, сколько хочешь. С другой — жалко оставлять.

— Пфф… Завернем. Положим обратно.

— Испортится.

— Да не должен, — сказал Дима с сомнением. Потом добавил. — Или я доем. Телятину я тоже люблю.

— Нож тогда нужен, — сказала Таня, уже примеряясь, сколько она готова отрезать.

— Зачем?

— Ну… — Таня кивнула на надкусанный край.

— А, это… — Дима закатил глаза. — Придумываете вечно заморочки, зумеры. Ничего страшного, доем так. Я не брезгую.

— Сам ты зумер, — Таня сказала это искренней обидой. Ей стало очень неловко из-за того что он так просто готов был за ней доедать, а она не смогла бы объяснить, почему это неправильно.

Пару минут они ели молча. Потом она спросила:

— А у тебя другой какой-то сендвич?

— Свинина с тмином. — Он помолчал и предложил. — Хочешь куснуть?

— Хочу, — неожиданно для себя сказала Таня.

Хотелось не столько попробовать, сколько забрать хоть часть его сендвича. Просто из вредности.

У Димы оставалась еще треть чиабаты, и он с легкой озабоченностью повертел ее. Примерился и протянул Тане нетронутым уголком вперед:

— На вот, тут кусни.

— Ага, конечно. Один хлеб. — Таня повернула его руку, перегнулась и откусила там, где он уже ел.

Она жевала и почти не чувствовала вкуса. Ей стало стыдно за этот укус. К счастью, Дима смутился не меньше.

— Я тебе что-то должна? В смысле… сколько я тебе должна?

Дима ответил с явным облегчением:

— Да ну, оставь… Это за счет перевозчика. Комплимент от компании Блек Даймон Эирлайн.

Таня улыбнулась. Потом поняла игру слов: Чернин Дмитрий — Блэк Даймон, и усмехнулась. Посмотрела на свой сендвич — оставалось чуть меньше половины.

— А ты столько доешь?

— Аааааск.

— Тогда я все. Спасибо… Блэк Даймон. Пойду кофе принесу.

* * *

Кофе они пили не за столиком. Переставили стулья из-под тени зонта, сидели, щурясь, со стаканчиками. Дима в свободной руке держал остатки Таниного сендвича — доедал слегка через силу, но все же охотно. Таня второй рукой копалась в телефоне.