Мэйфейрские ведьмы

Позднее в тот же год произошло несколько событий весьма таинственного характера — они стали первыми в цепи подобных. Семейное предание гласит, что Стелла собрала вместе кое-кого из членов семьи, пообещав им «интересный вечер». Темой для обсуждения должны были послужить некоторые факты семейной истории и уникальные «экстрасенсорные способности», присущие избранным членам клана Мэйфейров. По одним свидетельствам, в доме на Первой улице состоялся спиритический сеанс, по другим — дело не обошлось без магии и колдовства (Слуги в особняке шептались между собой, пересказывая друг другу слухи о том, что Стелла хорошо знакома с ритуалами вуду. Слухи эти имели под собой основание: Стелла и сама говорила кое-кому из друзей, что знает все колдовские обряды, что у нее много знакомых среди цветного населения квартала и что эти знакомые обучили ее всему, что необходимо.)

Стоит ли упоминать, что большинство из приглашенных Стеллой родственников так и не поняли, с какой целью было устроено это сборище, не говоря уже о том, что никто из них не принял всерьез ее болтовню о колдовстве. Более того, они восприняли все это как насмешку и издевательство над собой.

Организованная Стеллой встреча имела и другие последствия: все семейство было взбудоражено и неприятно удивлено тем, что Стелле вздумалось вдруг копаться в генеалогии и выискивать родственников, которых вот уже много лет никто не видел и не слышал, в то время как ей даже не пришло в голову вспомнить о тех, кто хорошо знал и любил Мэри-Бет. Двери особняка на Первой улице испокон веков были открыты для всех, однако теперь Стелла брала на себя смелость выбирать и принимать решение, кого пускать в дом, а кого нет. Мало того, она не удосуживалась хотя бы присутствовать на выпускных церемониях своих молодых родственников и не утруждала себя поздравлениями и выбором подарков по случаю Рождества или бракосочетания кого-то из них. «В общем, вела она себя как… ну-у… как вы сами знаете кто».

Все в один голос утверждали, что Лайонел был полностью согласен с остальными Мэйфейрами и тоже осуждал поведение Стеллы. Он считал семейные встречи чрезвычайно важными для укрепления внутриклановых связей и, по свидетельству одного из потомков, горько сетовал в разговоре с дядей Баркли на то, что после смерти матери все пошло наперекосяк и едва ли удастся когда-нибудь исправить положение.

Несмотря на обилие сплетен, нам, к сожалению, так и не удалось выяснить досконально, кто именно участвовал в пресловутом тайном сборище. Точно известно лишь о присутствии там Лайонела и Кортланда с сыном. (Пирсу тогда едва исполнилось семнадцать, он учился в колледже иезуитов и уже успел поступить в Гарвард.)

Согласно сохранившимся в семье сведениям, сборище продолжалось всю ночь, однако Лайонел покинул его раньше времени, заявив, что все происходящее «отвратительно». Те, кто был там, но не пожелал поведать о том, что же происходило на самом деле, подверглись суровой родственной критике. Если верить Дандричу, общество пребывало в убеждении, что все это не более чем очередное развлечение Стеллы, вознамерившейся «поиграть в черную магию».

Таких собраний состоялось еще несколько, однако все они были окутаны глубочайшей тайной, а их участники торжественно клялись, что никому и никогда не обмолвятся ни словом о том, что там происходило.

Ходили слухи, будто Карлотта Мэйфейр неоднократно обсуждала с Кортландом возникшие в семье проблемы, и в первую очередь тревожившие ее таинственные сборища. Она хотела даже увезти куда-нибудь подальше от дома малышек — Анту и Нэнси. Однако, «по общему мнению», Стелла никогда не согласится отправить Анту в пансион.

Тем временем Лайонел без конца ссорился со Стеллой. Однажды в офисе некоего частного детектива, собиравшего сведения о семействе, раздался телефонный звонок. Человек, не пожелавший назвать свое имя, сообщил, что в одном из ресторанов, расположенных в центре города, между Лайонелом и Стеллой разразился шумный скандал, в результате которого Лайонел в бешенстве вылетел из зала.

Несколько подобных ситуаций описал и Дандрич. Что же послужило причиной столь явного ухудшения взаимоотношений между братом и сестрой? Неужели появился «кто-то третий»?

Наш агент попытался прояснить ситуацию и узнал, что, оказывается, соседям давно уже известна истинная подоплека этой распри: все дело было в судьбе маленькой Анты. Стелла грозилась уехать с дочерью в Европу и умоляла Лайонела сопровождать их, в то время как Карлотта категорически запрещала ему делать это.

Лайонел, в свою очередь, начал посещать мессу в соборе Святого Людовика, причем не один, а в сопровождении одной из дальних родственниц — внучатой племянницы Сюзетты Мэйфейр по имени Клэр, которая вместе со своей семьей жила в шикарном особняке на Эспланейд-авеню — потомки этой семьи владеют им по сию пору. Дандрич сообщал, что появление этой парочки вместе породило множество слухов и домыслов.