Мэйфейрские ведьмы

Тыльной стороной ладони она медленно провела по губам, не сводя взгляда с безвольно свесившейся старческой руки и стуча зубами от пронзительного холода, охватившего все ее тело с ног до головы и, казалось, проникшего в каждую его клеточку. Потом встала на колени, чуть приподняла руку Карлотты и пощупала пульс, заранее зная, что его нет и быть не может. Осторожно положив руку на колени покойницы, она подняла глаза и только тут обратила внимание на струйку крови, вытекавшую из уха и медленно сползавшую по шее за белый воротник блузки.

— Я не хотела… — едва слышно прошептала Роуан.

За ее спиной застыла в ожидании темная громада пустого дома, но она не осмеливалась повернуться и ступить внутрь. Донесшийся до слуха непонятный звук наполнил ее таким животным ужасом, какого ей не приходилось испытывать никогда и нигде. При одной только мысли о возвращении в погруженные во мрак комнаты Роуан бросало в дрожь. Затянутая сеткой терраса превратилась для нее в своего рода ловушку.

Медленно поднявшись на ноги, она стала всматриваться в черноту сада в надежде разглядеть хоть какие-то детали, но видела только густую траву, остроконечные листья вьющихся по решетке лиан и облака, плывущие по темному небу. Чуть позже Роуан услышала какой-то странный звук и не сразу поняла, что это стон, срывающийся с ее собственных губ, — страшный, мучительный стон отчаяния, раскаяния, горя…

— Я не хотела… — повторила она.

«Что толку теперь молиться, — печально думала она. — Что толку теперь молиться — да и кому? — чтобы все вернулось на свои места, чтобы я никогда сюда не возвращалась, чтобы не видела всего этого кошмара и не совершила то ужасное, чего теперь не исправишь?»

Перед ее глазами возникло лицо Элли на больничной койке: «Роуан, никогда не езди туда. Помни о том, что ты мне обещала…»

— Я не хотела… — Шепот Роуан звучал так тихо, что никто, кроме разве что Господа Бога, не смог бы его услышать. — Господи, я не хотела… Я не хотела делать это снова… Где-то далеко существовал иной мир… Там остались люди: и Майкл, и тот англичанин, и Рита Мей Лониган, и многочисленные Мэйфейры, собравшиеся за столиками в ресторане, и даже Эухения, исчезнувшая в недрах особняка и сейчас, возможно, мирно спавшая в своей постели… И многие, многие другие…

А она, Роуан, стоит здесь одна. Она убила эту злую, отвратительную старуху, убила с не меньшей жестокостью, чем та в свое время убивала сама. И пусть Бог сурово покарает старую ведьму за все, что она совершила, пусть Бог навсегда отправит ее в ад…

«Но я клянусь, Господи… Я не хотела…» Она еще раз провела тыльной стороной ладони по губам и обхватила себя руками за плечи, пытаясь унять дрожь. Надо идти. Надо заставить себя повернуться, преодолеть путь через погруженные во мрак комнаты, добраться до входной двери и бежать… Бежать прочь из проклятого особняка!

Нет, она не может так поступить. Она должна позвонить кому-нибудь, должна сообщить о случившемся. Хотя бы позвать эту служанку, Эухению, и сделать все как подобает…

И все же одна только мысль о том, что придется разговаривать с посторонними людьми, объяснять им что-то, лгать, придумывать какую-то официальную версию, была столь мучительна, что Роуан понимала: она не выдержит, это выше ее сил.

Чуть склонив голову набок, она смотрела на безвольно обмякшее в кресле тело, на белые волосы, казавшиеся такими чистыми и мягкими… Какая ужасная судьба… Провести всю жизнь в этом мрачном особняке, всю свою жалкую, несчастную, полную боли и разочарований жизнь, и умереть вот так.

Роуан зажмурилась и закрыла руками лицо. И вдруг слова молитвы как-то сами собой пришли ей в голову:

«Помоги мне, ибо я не знаю, что делать, ибо не понимаю, что совершила, но не могу что-либо изменить или вернуть назад. Ибо все, что говорила эта женщина, правда, и я всегда знала, что внутри меня таится зло. Ибо все они несут в себе зло. Вот почему Элли увезла меня отсюда. Зло…»

Перед ее мысленным взором вновь возник призрак, которого она видела за стеклянной стеной дома в Тайбуроне, а тело ощутило прикосновения невидимых рук, как тогда, в самолете…

Зло…

— Ну где же ты? — чуть слышно прошептала она, всматриваясь в темноту. — И почему я должна бояться войти в этот дом?

Услышав за спиной тихий скрип, она резко вскинула голову. Звук доносился из зала. Что это? Быть может, старая доска пола скрипнула под чьими-то шагами? Или вздохнуло деревянное стропило? Ведь недаром говорят, что дерево — живой материал. А быть может, это просто крыса пробежала вдоль стены, едва слышно стуча своими мерзкими лапками? Нет, она знала, что это не крыса, поскольку явственно ощущала чье-то присутствие. В зале кто-то был, совсем близко, совсем рядом. И это не чернокожая служанка — звук совершенно не походил на шарканье ее шлепанцев…

— Ну покажись, дай мне на тебя посмотреть, — прошептала Роуан, чувствуя, как страх постепенно улетучивается и уступает место гневу. — Давай, сделай это сейчас, не тяни.