Мейси Доббс. Одного поля ягоды

— Должна сказать, миссис Бил, я тоже заметила перемены в поведении Билли и тоже забеспокоилась, поэтому рада, что вы решили все обсудить со мной. Вы наверняка очень встревожены.

Дорин кивнула.

— Билли прекрасный отец и хороший семьянин, всегда таким был. Он мне так дорог, знаете, дороже всех. Не то что вон как некоторые. Но я просто ума не приложу, что с ним. И ужасно боюсь опять его расспрашивать.

— А что случилось в первый раз?

— Ну, он все время говорил «я в порядке, милая», уходил и чем-нибудь занимался. Конечно, он еще по пятницам задерживался после работы выпить по бокальчику с друзьями. Говорю же, мой Билли не такой, как некоторые, — полпинты в неделю, и все. А теперь он два, а то и три раза в неделю возвращается поздно и то светится от радости, то угрюмый как сыч. А в этот раз во вторник, среду и четверг задерживался до семи.

Мейси старалась не выдать тревоги.

— Он вернулся поздно и во вторник, и в среду?

— Да, мисс, хотя я вас не виню, даже если он задержался по вашему поручению.

Не выдав изумления, Мейси пару минут стояла молча.

— Миссис Бил, вы хотите, чтобы я поговорила с Билли?

— Ох, не знаю, мисс Доббс. В смысле да, хотелось бы, но… знаете, я такая трусиха. Мне мама всегда говорила: брани свою долю при муже да в четырех стенах.

На минуту Мейси задумалась, сознавая, как тяжело, наверное, далось Дорин решение прийти к ней в контору.

— Полагаю, матушка советовала вам из лучших побуждений, но иногда полезно поговорить и с тем, кому доверяешь. По крайней мере теперь вам будет легче, поскольку я подтверждаю ваши наблюдения. Я поговорю с Билли. И не волнуйтесь, о нашем разговоре я не скажу.

Дорин Бил промокнула глаза платком и кивнула.

— Я лучше пойду, мисс Доббс. До конца недели мне надо еще свадебное платье закончить.

— У вас много работы, миссис Бил? — осведомилась Мейси, зная, что заработки швеи напрямую зависят от состоятельности заказчиков.

— Не так много, как раньше, но идет помаленьку. Люди пока что ценят тонкую работу.

— Хорошо. А теперь не желаете спрыснуть щеки холодной водой? Зайдите в туалет — я присмотрю за детьми. Там есть таз с водой, а утром я повесила чистое полотенце.

Когда гостья вернулась, Бобби продолжал очень вдумчиво рисовать карандашами поезд, а Мейси стояла у стола, держа на руках младенца, склонившего головку ей на плечо. Собрав детей, Дорин Бил покинула контору. Мейси смотрела, как женщина направилась к Уоррен-стрит, толкая перед собой коляску: под одеялом спала Лиззи, а с краю, сжав короткими пальчиками поручень, примостился Бобби. Мейси подумала, что пора было спешить на встречу с модисткой Шарлотты, и тут, на секунду помедлив, коснулась рукой шеи, где еще ощущалось тепло маленькой пушистой головки Лиззи Бил.

Глава восьмая

Мейси подозревала, что допрос Билли был напрасным, особенно теперь, когда знала, что во время гибели миссис Фишер ее помощник покинул контору, но сразу домой не пошел. Помня тайную сделку Билли с незнакомцем, замеченную в среду на Уоррен-стрит у паба «Принц Уэльский», Мейси не верила, что Билли вновь ездил на Чейн-мьюз, но все равно была встревожена.

Беседа со Стрэттоном и Колдуэллом в Скотленд-Ярде оказалась долгой, и когда Билли вернулся на Фицрой-сквер, они отправились в Далидж на встречу с Джозефом Уэйтом. Мейси надеялась по пути обсудить результаты поисков Шарлотты Уэйт и выяснить у помощника подробности допроса, но Билли, похоже, погрузился в пучину апатии. Он сидел, уставившись в окно, и не отпускал привычных замечаний о прохожих, мимо которых проносился их «эм-джи», не начинал разговора, сдобренного остротами и каламбурами.

— Полагаю, утренняя встреча со Стрэттоном тебя немного утомила, не так ли?

— О нет, мисс. Я просто задумался.

— О чем же, Билли? Ты чем-то обеспокоен? — спросила Мейси, стараясь внимательно следить и за помощником, и за движением на дороге.

Билли скрестил руки на груди, будто кутаясь от холода.

— Я просто думал о тех двух женщинах, ну то есть о мисс Уэйт и миссис Фишер. Они были два сапога пара.

— О чем ты?

— Знаете, обе как будто отрезанные от жизни. В смысле они ходили на вечеринки и все такое. Ну по крайней мере пока мисс Уэйт от всех не отгородилась. Две светские девицы, хотя, в конце концов, они не были… — Билли прищурился, подыскивая верное слово, — повязаны. Точно, повязаны. Ну, понимаете, вот как я, к примеру. Повязан с женой и детишками. Люди повязаны с теми, кого любят и кто любит их. Это чувствуется, когда входишь в комнату, правда, мисс? — Впервые за время поездки Билли взглянул на Мейси. — Вот, бывает, увидишь фотографии на комоде, а вокруг всякие безделушки дареные валяются, и как-то уютнее становится, правда? Конечно, моя жена сказала бы, что это бардак, но вы же понимаете, о чем я.

— Понимаю, Билли.

— Да, верно. И, как уже говорил, я поболтал с приятелем, который на «Экспресс» работает, и, в общем, он Рассказал, что, по слухам — вы же понимаете, они такое Не напечатают, — жертва из Кулсдона, Филиппа Седжвик, встречалась с каким-то женатым господином.

— Твой друг тебе сообщит, если узнает что-нибудь еще?

Билли усмехнулся.