Механический бог

– А что еще может помочь? – спросил Тим.

– Длительная систематическая осознанность, чуткость и внимательность к своим мыслям и чувствам.

– Вы говорите об опыте, – заметил Тим.

– Да. Развитие мотивируется самоутверждением, а происходит за счет осознанности. Эгоизм здесь играет одну из главных ролей, но «оскар» в этой картине вещей за особые таланты получает «я». Глядя на его неподражаемую игру, так и хочется сказать: «верю!»

В это мгновение дождь хлынул холодной стеной, и мы повскакивали со своих мест. Вальтер что-то пошевелил в траве, и квадрат земли рядом с нами опустился на полметра вглубь, обозначив края лифта.

Весь обратный путь наставник молчал – он сидел на одном из диванчиков, прикрыв глаза, словно дремал, или занимался внутренним созерцанием арены своего персонального цирка. А мы трепались обо всем подряд.

Приближаясь к дому, я шел по одной из темных окрестных улиц, которая почти всегда оставалась безлюдной, чем меня и привлекала. В тишине ум умиротворялся, неторопливо перешагивая воронки ненасытных проекций, останавливаясь лишь на самых прозрачно-воздержанных в своем витиевато-надменном пиршестве, где я выступал в качестве основного блюда. Я шел и думал о том, как здорово мы посмеялись. Никогда не видел ребят такими. И в этот момент меня окликнули.

– Ботов!

Когда я обернулся, то увидел человека с козлиной бородкой в темном балахоне. В правой руке он небрежно держал пистолет. Выстрел в упор оказался тихим, почти беззвучным.

– Держи его! – крикнул он кому-то за моей спиной, – смотри, чтоб голову не расшиб!

В глазах быстро потемнело.

Оцепенение

В день озарения (записано неделю спустя)

Очнувшись, я почувствовал, что не могу пошевелиться. Я едва ощущал тело, но мышцы лица работали. Разлепив глаза, я понял, что голова слегка запрокинута назад таким образом, что я толком даже не видел на чем сижу. Перед глазами была пустая серая стена.

– Ты успел проснуться. Как здорово, что мы побеседуем! – я узнал слащавый бархатный голос Велиала Маммоновича – главы корпорации TotalRobotics. Создавалось впечатление, что говорил он сквозь натянутую улыбку.

– Где я? – не смотря на общее онемение конечностей, говорить было легко.

– Тэо, ты – у самого порога революции познания! – ответил голос. И в этот момент в обзоре видимости появился высокий толстяк в парадном костюме мастеров братства. Несмотря на тучную фигуру, Велиал Маммонович передвигался быстрыми уверенными движениями.

– А зачем было меня так сковывать? Я что, опасен?

– Мы не можем рисковать, Тэо. Таких, как ты у нас больше нет. Мы обязаны оберегать тебя, даже против твоей воли.

– Это вы называете оберегать? – я обвел взглядом предполагаемый контур своего тела, – мне что, угрожает опасность?

– Мальчик мой, сейчас – ты в полной безопасности. Хотя… – толстяк сощурил глаза и повертел головой, – не совсем так. Лукавлю.

– То есть?

– Баф, подойди! – на фоне серой стены появился еще один человек с пугающе знакомым лицом.

– Тэо, знакомься – Бафомет Питонович, мой помощник.

– Очень рад! – сказал вежливо человек в белом халате со свежими пятнами крови, и помахал мне рукой.

Мне вдруг стало тревожно от собственной беспомощности. Но я не хотел выдавать свои переживания, и постарался изобразить дружелюбие.

– Жаль, не могу подать вам руки, – начал было я. – Особенно вам, Велиал Маммонович. Я читал Ваш очерк «Праведность повелителей»…

Толстяк тут же вышел из обзора видимости – наверное, эта тема его мало интересовала.

– Баф, введи Тэо в курс дела. Только не увлекайся, – сказал он отстраненным голосом.

Человек в халате подошел чуть ближе. Он был невысоким и худым как жердь, из его подбородка торчала неказистая козлиная бородка, а на узком лице застыла гримаса насмешливой невменяемости. Казалось, для целостности образа не хватало разве что маленьких рожек. «Должно быть, это он… меня вчера усыпил, – понял я».

– Тэо, дружок, – начал говорить Бафомет Питонович, – в общем-то, никаких объяснений мы тебе давать не обязаны.

– Ты это брось, – вмешался толстяк. – Объясни парню нормально, зачем он здесь. Обращайся по-человечески, – он еще может пригодиться.

От этих слов я ощутил какое-то холодно-липкое облегчение. Звучало так, словно я – это такой полезный расходный материал.

– Велиал Маммонович, я просто издалека начал, – оправдался человек в белом халате.

– Тэо, – продолжил он. – Я лишь хотел сказать, что тебе не нужно беспокоиться. Мы все продумали за тебя. Я понимаю, пока звучит не вполне понятно. Сейчас я все расскажу.

– Про смерть не забудь рассказать! – прозвучал голос толстяка откуда-то из-за спины.

– Конечно, Велиал Маммонович!

Тела я не ощущал, но вдруг почувствовал, как где-то под головой во мне что-то опустилось, и колючей щекоткой начало источать тревогу.