Механический принц

Свет струился из окон, как тягучий серый туман. Дверь открылась, и вошла миссис Дарк, за ней ее сестра без головы, из обрубка шеи торчал белый позвонок.

— А вот и наша прелестная-прелестная принцесса! — сказала миссис Дарк, хлопая в ладоши. — Представляете, сколько мы получим за нее: одни белые ручки по сотне потянут, а за глазки — целую тысячу! За голубые платят больше, но что поделаешь!

Она хихикнула, и кровать завертелась. Тесса закричала и провалилась в темноту. Над ней нависло лицо Мортмэйна, тонкие черты искажены в гримасе удивления.

— Говорят, прекрасная жена дороже жемчугов. А сколько стоит девочка-ведьма?

— Говорю тебе, посади ее в клетку, и пусть чернь глазеет на нее за деньги! — воскликнул Нат, и вдруг Тесса увидела железные прутья вокруг кровати. Он засмеялся, красивое лицо обезобразила презрительная усмешка.

Рядом стоял Генри и качал головой:

— Я разобрал ее на части, но не могу понять, почему сердце до сих пор бьется. Любопытно, не правда ли? — Он разжал пальцы, и Тесса увидела что-то красное и живое, пульсирующее и извивающееся, как рыба, выброшенная из воды и хватающая воздух открытым ртом. — Смотрите, здесь две абсолютно равные половины…

— Тесса! — настойчиво звал чей-то голос. — Тесса, проснись! Проснись, это только сон!

Кто-то тряс ее за плечи. Девушка распахнула глаза и узнала мрачную темную спальню в йоркском Институте. Она запуталась в простынях, ночная рубашка была мокра от пота и липла к телу, кожа горела. Она все еще видела Темных сестер, Ната, хохочущего над ней, и Генри, препарирующего ее сердце.

— Это только сон? — воскликнула она. — Такой настоящий, такой настоящий… — Она осеклась. — Уилл, — прошептала девушка.

На Уилле был все тот же костюм, правда изрядно помятый, черные волосы растрепаны, будто он лег спать не раздеваясь. Он все еще крепко держал ее за плечи, и она чувствовала тепло его рук через тонкую ткань рубашки.

— Что тебе снилось? — спросил Уилл спокойным голосом, будто ничего особенного не происходило и он не сидел на краешке ее кровати посреди ночи.

Вспомнив свой кошмар, Тесса содрогнулась:

— Мне снилось, что меня разобрали на части и все это выложили на всеобщее обозрение — чтобы Сумеречные охотники смотрели и смеялись…

— Тесс! — Уилл нежно прикоснулся к ее волосам, отводя выбившиеся прядки за уши. Ее тянуло к нему, как магнитом. Ужасно хотелось обнять его обеими руками, положить голову на плечо. — Будь он проклят, этот старый черт Старквэзер! Все, что ты видела в той комнате… знай, теперь, после принятия Соглашения, такого никто не допустит! Трофеи теперь запрещены! Это просто ночной кошмар.

Ну нет, это теперь она видит сон. Она немного привыкла к темноте; глаза Уилла светились, как у кота, и казались небесно-синими. Она судорожно вздохнула и почувствовала, что ее легкие наполнились его запахом — соль, поезда, дым и дождь… А вдруг он бродил по улицам ночного Йорка, как любил гулять в Лондоне?

— Где ты был? От тебя пахнет ночью.

— Пустился во все тяжкие. Как всегда. — Он коснулся ее щеки теплыми мозолистыми пальцами. — Теперь ты заснешь? Завтра нам рано вставать — поедем в поместье Рэвенскар. Старквэзер дает карету, чтобы мы добрались туда и все проверили. Ты, разумеется, можешь побыть в Институте, ехать с нами необязательно.

— Остаться одной в этом огромном мрачном доме? — Она поежилась. — Ни за что!

— Тесс, — почти нежно произнес Уилл. — Верно, тебе приснился какой-то особый кошмар. Обычно ты мало чего боишься.

— Просто ужас! Мне даже Генри приснился. Он разобрал мое сердце, как будто я — заводной механизм!

— Ну, все понятно. Фантазия чистой воды! Будто Генри может быть опасен для кого-нибудь, кроме самого себя, — сказал Уилл. Когда Тесса не оценила шутки, он горячо добавил: — Я не позволю никому тронуть тебя даже пальцем! Тесс, ты ведь знаешь!