Механический Зверь. Часть 4. Мастер тысячи форм (СИ)

Возможностей для побега было немало. Экспедиции за новыми подопытными отправлялись раз в два-три дня и выбраться с любой из них не представляло большого труда, нужно было лишь прицепиться к доспеху одного из отправляющихся в рейд солдат. Однако вот так удачно, как в первый раз, попасть обратно у него уже не факт что выйдет. К своей броне, как оказалось, бойцы относились с невероятным вниманием, ухаживали за ней, словно это был их домашний питомец, чистили при любом удобном случае и если бы Лаз попытался сымитировать чешуйку на целом доспехе, обман раскрылся бы очень быстро, потому что свое обмундирование солдаты знали вдоль и поперек. В общем, идея замаскироваться под одну из отлетевших в результате повреждения чешуек оказалась невероятно удачной.

Причин для такого бережного отношения Лаз видел три. Во-первых, броня, созданная не из металла, а из самой настоящей чешуи какого-то животного, могла быть очень дорогой. По крайней мере прочность каждой из чешуек была довольно высокой, на уровне неплохого качества стали при куда меньшем весе, к тому же неведомый зверь мог быть очень редок. Так что было вполне вероятно, что на этой базе имеется лишь ограниченный запас материалов для починки. Во-вторых, этот доспех, как Лаз предполагал в отношении мага рыболюдей, могла быть символом статуса, своеобразным знаком отличия, даруемым за какие-нибудь серьезные заслуги или что-то еще в том же духе. Однако против этих двух вариантов можно было придумать немало доводов. К примеру, тот солдат, на котором Лаз приехал в лазарет, вовсе не был похож на ветерана, которому стоило жаловать какие бы то ни было знаки отличия. Скорее уж это был зеленый новобранец, которому нелегкая миссия на населенном монстрами континенте выпала по чистой случайности. К тому же для очень дорогой или какой-то невероятно особенной брони она была довольно хлипкой. Может быть сами чешуйки и были прочными, но вот сама конструкция не выдерживала никакой серьезной критики. Для цивилизации, способной построить что-то наподобие этого купола создать доспехи уровня танильцев точно должно было быть проще простого, а тут такое.

Так что самым вероятным Лазу казался третий вариант. Эти доспехи были ценными для каждого солдата лично, потому что материалы для них они добыли сами. Воображение быстро нарисовало картину молодого рыболюда, который, в качестве доказательства своей силы и храбрости в одиночку, с одним трилистным мечом в руках, бросается в атаку на огромную чешуйчатую рыбину. Вряд ли это происходило именно так, но эта версия по крайней мере не имела ярко выраженных дыр. Хотя причина, по которой правительство рыболюдей отправило в подобную экспедицию новобранцев в хорошей, но совершенно точно не лучшей броне, Лаз все равно не понимал.

И вообще в быте этого народы было много такого, что заставляло его образно говоря хвататься за голову. Пока раненный рыболюд отлеживался в лазарете, Лаз по-тихому соскочил с его доспеха, рассудив, что при ремонте его маскировка точно будет раскрыта. Пришлось, правда, принять совсем уж миниатюрную форму, чтобы не быть замеченным, из-за чего тельце крошечного водяного жучка то и дело скручивали приступы сильнейшей боли, но к чему — к чему, а к боли Лаз давно привык. Не то чтобы это можно было назвать достижением, но все-таки.

Малюсенький жучок длиной лишь чуть больше милиметра, сознание человека в котором умещалось лишь сверхъестественной силой магии был невероятно медленным, неуклюжим и слабым. Проплывающие мимо рыболюди поднимали самые настоящие шторма, а с почти незаметными для жителей макромира водными течениями приходилось бороться словно с бурной стихией. Однако обнаруживать себя Лаз пока не был готов. Так что, превозмогая боли в рвущейся из крошечного тельца душе и сражаясь с тихими водами купола, он занялся сбором информации о местных обитателях.

И, как уже упоминалось, не раз и не два ему хотелось принять человеческий облик просто чтобы воскликнуть: «Что происходит!?» К примеру, ему удалось выяснить, что едят рыболюди в своих столовых. И той красно-фиолетовой кашицей оказались переработанные тушки пущенных на опыты мутантов. Естественно не все подряд, только те, что не использовались в каких-то специфических опытах и только определенные части тел. Сам Лаз, может быть, и не имел права выступать по этому поводу, ведь и сам три года питался по-звериному: сырым мясом, корешками, травой и жуками, в зависимости от того, каким животным был в конкретный момент. Да и у людей имелся опыт поедания сырого мяса, причем иногда такие блюда возводятся в разряд настоящих деликатесов. Однако есть и нахваливать бывших мутантов, мясо которых Лаз пробовал и на его вкус оно в большинстве случаев было отвратительно, да и к тому же на которых парой сотней метров ниже ставят самые разные опыты…