Механический Зверь. Часть 4. Мастер тысячи форм (СИ)

И это у него даже вышло, вот только проверить эффективность придуманного способа можно было лишь одним путем. Испытать его на собственной шкуре. И если его изначальное предположение было неверным, то это вполне могло оказаться последним экспериментом в его жизни. А потому он никак не мог решиться сделать этот шаг за границу искажений и размышления о признании Ронды нисколько в этом не помогали.

Опыта в любви у Лаза, если говорить откровенно, было совсем немного. С женой, там, на Земле, все было очень непросто, но эти сложности начались уже в браке, пока Надежда Лебедева еще носила девичью фамилию, их отношения можно было назвать практически идеальными. И заветные три слова они сказали друг другу чуть ли не на первом же свидании, хотя стоило, конечно, учитывать, что до этого они были знакомы почти десять лет. После развода, а потом и в этой жизни, в то время, что он был предоставлен сам себе после побега с турнира, у него были другие женщины, но при этом ничем особенно романтическим в этих отношениях никогда и не пахло.

Так что сейчас, когда девушка, о которой Лаз даже не думал в этом ключе, вдруг призналась ему в ТАКОМ, как реагировать он просто не представлял. Ответить ей взаимностью он не мог, просто потому что ничего подобного не испытывал, и она, похоже, это прекрасно понимала, но от этого ситуация лишь больше запутывалась. Сделать вид, что этого разговора не было? Объясниться? Игнорировать ее? Избегать?

И ведь при этом кроме этих двух линий размышления были мысли о Айне, положение которой Лаз каким-то образом все еще продолжал чувствовать, о семье и о том, что, наверное, стоило бы если не вернуться к ним, то по крайней мере дать им знать, что он еще жив, о рыболюдях и о том, зачем именно их компания могли им понадобиться, о пространственной магии и о том, была ли она каким-то отдельным подтипом, как зачарование или трансформация, или являлась просто неизвестной человечеству ветвью псионики, о произошедшем в пространстве его души, в том видении выглядевшим совсем по-другому и о том, что это могло означать… Голова была готова просто взорваться от мыслей.

— Как ты? — Раздался из-за спины слишком хорошо знакомый голос. И судя по тому, что Лаз даже не заметил приближения Фауста, можно было понять, насколько ему сейчас было не до того.

— Сбежал, как трусишка, как видишь. Ты знал, что она мне скажет? — Не увидеть в произошедшем руку Фауста было невозможно.

— В общих чертах. — Лаз резко повернулся к мужчине, но на лице того не было заметно и намека на улыбку.

— Зачем?

— Потому что иначе ты бы сломался. А ее слова, какими бы они не были, оттолкнули тебя от края.

— Но при этом поставили ее саму на этот край.

— Иного выбора не было. — Фауст тяжело вздохнул.

— Она тебя возненавидит. — Лаз замолчал, раздумывая, стоит ли говорить то, что вертелось на языке. Но в конце концов все-таки спросил. — Почему ты это сделал? Почему пожертвовал ее чувствами ради меня? И не говори, что ты боишься умереть, я в это не поверю.

— Знаешь, в чем самая большая сложность жизни врача? — Начал Фауст после недолгой паузы. Лаз не ответил, прекрасно понимая, что ответа не требовалось. — Сложнее всего всюду видеть то, о чем другие даже не догадываются. Видеть недуги, видеть симптомы, видеть болезни, даже если ты этого не хочешь, даже если бы все отдал, лишь бы хоть на часочек забыть об этом. А я вижу людей. Я видел их столько, что на рассказ хотя бы о половине уйдет не одна жизнь. И после всего этого я научился, хотя сам об этом никогда и никого не просил, видеть разницу между важными и неважными людьми. Как бы цинично это не звучало, но есть люди, которым на роду написано совершить нечто особенное, а другим, насколько бы они не были талантливы, сильны, влиятельны, красивы и так далее и тому подобное, этого не дано.

Мар не важен. Он неплохой человек, неплохой капитан, может быть в жизни он добьется немалых высот, но он не важен. Я тоже не важен. Да, я прожил очень много лет и повлиял на тысячи чужих судеб, но в общей картине вещей мои странствия, какими бы долгими они не были, никогда не смогут сравниться с той важностью, о которой я говорю. И Ронда не важна, пусть даже она высший маг и бывшая наследная принцесса древнейшей страны на континенте.

А вот ты важен. Ты не идеален, ты не герой и никогда им не станешь, как не стать тебе и великим правителем, лидером, завоевателем или кем бы то ни было еще. Но при этом каждое твое действие, каждый шаг, каждое слово в конечном итоге может изменить судьбу даже не сотен или тысяч людей, а всего мира. И настанет момент, когда уже не я, а ты будешь говорить нечто подобное другим, с высоты своего, куда большего, чем у меня, опыта. Но сейчас твой путь лишь начинается и слишком легко столкнуть тебя с него, так чтобы вернуться обратно ты уже не смог. И раз уж мы встретились, что, по моему мнению, произошло вовсе не случайно, я не могу позволить тебе упасть.