Механический Зверь. Часть 4. Мастер тысячи форм

— Так точно. Уж не знаю, как он ей мозги промыл, но несмотря на весь страх и издевательства, Эмина будет его слушаться. Я ее с тех пор и не видел ни разу. Похоже после того как я спросил, почему она встречается со мной вопреки воле отца, она уже не смогла продолжать сама себе врать.

— А ты скромностью не страдаешь, как я погляжу, — усмехнулся Фауст, делая еще глоток.

— Страдал бы — ни один из наших споров не выиграл, — на автомате парировал Лаз, но было видно, что его мозги заняты совершенно другим, так что продолжать перепалку мужчина не стал.

— И что думаешь делать?

— Не представляю… — Лаз тяжело вздохнул и, откинувшись на спинку кресла, разом осушил свой бокал.

— Неужели она тебе настолько нравится? Вы ведь всего-ничего знакомы.

— А кажется что уже много лет.

— Тогда вопрос лишь в том, чувствует ли она то же самое. Потому что если нет, то все что ты бы ни сделал будет совершенно бесполезно.

— А если да, а я буду медлить и сомневаться? Получается нужно идти к нему и официально представляться.

— Но ты ведь и так этого хотел, в чем проблема? — В бокале Фауста осталась едва ли четверть жидкости.

— Я хотел познакомиться, как молодой человек Эмины, а не идти на оценку, словно племенной жеребец.

— Тебя бы все равно оценивали.

— Ты понял о чем я, — поморщился Лаз, бросая на Фауста, приканчивающего свою настойку, недоумевающий взгляд. — Как в тебя столько влезает? И ведь ты не пьян.

— Нисколько, — пожал плечами мужчина, катая в ладони пустой бокал. — Ну я и вешу сколько, к тому же долгие годы тренировок…

— Века, ты хочешь сказать?

— Долгие века тренировок, — не стал сопротивляться Фауст. — Мне, чтобы захмелеть, нужно еще выпить раза два по столько.

— Удобно, — Лаз улыбнулся. — Ронда вон, с пары бокалов вина уже улетает.

— Удобно — не то слово, — улыбнулся в ответ Фауст, к которому, стараниями Лаза, с кухни их просторного номера уже летела новая бутылка. — Она когда пьяная, иногда на такое соглашается… закачаешься.

— Эх ты, а еще на «Учителя» отзывался. Какой же из тебя учитель, с таким отношением к своим ученикам?

— Самый лучший, — хлопнул себя по груди Фауст, зубами вырвав пробку и опрокинув бутылку над бокалом. — Это такая эффективная тренировка, ты не представляешь. Сила, выносливость, гибкость… у-ху-ху… к тому же это она сама меня так называть решила.

— Надо тебе футболку с таким принтом… — пробормотал Лаз, хихикая над одному ему в этом мире понятной шуткой.

— Что?

— Ничего. Завтра пойду свататься, что теперь поделаешь.

— Молодец. Только помни, жеребец: если будут под хвост заглядывать, не вздумай брыкаться.

— Из лично опыта совет?

— Конечно, как сейчас помню…

.

— Итак, ты хочешь встречаться с моей дочерью? — Официальная часть знакомства осталась позади, перенервничавшая Эмина отправилась к себе, отдыхать, а Лаз с Эмратом остались наедине.

— Именно так. Это проблема? — Когда Эмина была рядом Лаз вел себя максимально любезно, несмотря на то что мужчина с самого начала вел себя так, будто дочка привела знакомиться навозного жука, а не парня. Сейчас же скрывать своего настоящего отношения к мужчине он не собирался.

— Давай посмотрим. Ты сирота, — Эмрат сморщился, словно вдруг оказался в общественном туалете. — У тебя нет никаких связей в Эшельраге, — на этих словах лицо мужчины скукожилось еще сильнее, он будто жевал целиковый лимон вместе с кожурой. — И ты псионик, бесперспективный и бесполезный маг. — Если бы было возможно морщиться вовнутрь черепа, Лаз уверен, Эмрат сделал бы именно это. — Ответь сам на свой вопрос.

— Я не вижу никаких проблем.

— Похоже ты еще и глухой! — Рыкнул Эмрат, нависнув над столом и забрызгав Лаза слюнями. — Проваливай и чтобы я тебя больше не видел даже на одной улице с моей дочкой! А иначе…

— Иначе что? — Лазу это откровенно надоело. Он честно старался быть вежливым, но, похоже, капитан Налима был не тем, на кого это могло произвести впечатление. Для таких людей единственным аргументом была сила и разочаровывать его было бы невежливо.

Эмрат вдруг осознал, что не может пошевелить ни единым мускулом, даже глаза в орбитах отказывались поворачиваться, однако это и не было нужно. Очевидный виновник происходящего находился прямо напротив. Лаз также поднялся со своего стула и наклонился вперед. На его лице не было заметно ни гнева, ни отвращения, словно Эмрат был для него настолько незначительным, что ради него не было смысла даже злиться.