Механическое сердце Fatum (СИ)

Сцена на площади Победы была разрушена попаданием настолько метким, что воронка вокруг неё стала идеально ровной чашей, куда сыпались обломки зданий, задетых волной. Сыпались до сих пор, потому что Светло едва ли не с криком отскочил от края, когда под ним дрогнула металлическая балка. Сварной шов треснул, крепления отлетели и балка свалилась вниз, скатившись к центру воронки.

— Ну ёб твою ма-ать! — отчаянный возглас эхом разнёсся по площади.

А внизу уже начали собираться люди. Они ходили поодиночке и маленькими группами, настороженно взирали по сторонам и шептались, разнося шёпотом слухи и догадки. Маленькие беззаботные обитатели веселящейся подземки, которых от настоящего Петербурга отделяла возведённая старшими стена. Они не знали всей правды — абсолютно всё было известно лишь узкому кругу посвящённых, — но они строили теории и догадки. Они все видели, что произошло с их городами, и знали, что случилось с остальными людьми. Взрослые с опаской принимали тот факт, что младшие знали те вещи, которые они могли себе неправильно объяснить. И в тоже время им бы очень не хотелось, чтобы они узнали всё и резко повзрослели, столкнувшись с реалиями такими, какие они есть. Столкнувшись с тем, что не каждый взрослый мог понять.

Ваня Светло всё знал — ему растрепал Гнойный. И единственная вещь, недосягаемая для него, заключалась в том, что на самом деле сам Слава об этом думает. Внизу у ямы топтался и матерился ХХОС. Син отвесил Старухе пинка и наорал, чтобы тот помог остальным вытащить балку. И вообще, эту яму стоило засыпать песком первой — вон вас как много ходит. Взяли вёдра и натаскали с огородов где-нибудь. Как хорошо, думали они попеременно, что Нева не торопилась выйти из берегов — вот с чем справиться они действительно бы не смогли.

Да они со всем бы справились, если бы ворота все ворота в подземку были заперты и наверх не тянулась бы малышня. «1703» круто всех подставил, думал Фаллен с высоты пятого этажа, держащегося на соплях и его молитвах. Совсем скоро вниз сиганёт и он, но Светло не торопился уходить отсюда. С высоты он лучше найдёт Славу, потому что не прийти, чтобы увидеть, как феерически проебался Мирон, Слава не мог. Но время шло, а в его поле зрения не появились ни один, ни второй.

Зато перед глазами развернулась другая, не менее интересная картина, и за неимением другого он был вынужден довольствоваться ей. Внизу, на земле, Рудбой едва не разбил Букеру лицо, когда тот соизволил нелестно высказаться о том, что Мирон якобы не отвечает за свои слова.

— Если бы не он, ты бы сам сдох давно! Не смей вообще его имени произносить! — выругался Евстигнеев. Его удержали Иллюмейт и Хованский. Трезвый перепуганный и всеми преданный Хованский, которому сегодня не дали «1703», был, в общем-то, за это благодарен, потому что окажись ключ в его руках, Питеру пришёл бы конец — он открыто заявил это перед всеми ещё несколько часов назад. А после молчал в тряпочку, что было для него в новинку, и никому ничего не предъявлял, чему тоже все удивлялись.

Не изменяя себе, из ниоткуда вынырнул Ивангай, для которого что подземка, что город над ней стали продолжением рук и ног, и длинные коридоры улиц в ночной темноте сами превращались в исхоженные тропы. Не во всём городе, разумеется, но в пределах этой площади точно — он не раз выбирался сюда, чтобы издалека наблюдать за происходящим. Ивангай попросил микрофон, но получил неутешительный ответ:

— Оборудование не работает, — парень-скелет у пульта управления развёл руками. — Совсем.

Так или иначе, людей нужно было уводить, и если не в подземку, то хотя бы на более просторные улицы. Негласное решение зависло в воздухе — в оглашении его никто не нуждался. Сегодня людей было больше, чем они принимали обычной ночью — невооружённым взглядом было видно, как они сходятся со всех улиц и подтягиваются сюда, забираются на ближайшие дома, даже если это пресекалось, и с нетерпением и дрожью в сердце чего-то ждут.

— Соболев не даст тем, кто остался, подняться, — предупредил остальных Ивангай. — Сделайте что-нибудь с ними, — шикнул он, показывая на обезличенную толпу, — ночь — это ваше время!

— Не так-то это просто. — Олег ЛСП пнул колонку, приставленную к дому. — Не работает, — повторил он, — совсем. Нужен ключ.

— Хватит приключений с «1703» на сегодня, — отрезал Рудбой, припоминая состояние Мирона и разрушения, принесённые из-за слабости «1703».

— Тогда, может быть, «MAD» подойдёт?

Все обернулись.

Перед толпой, тяжело дыша и отходя от бега, стоял парень. Ничем не примечательный и очень худой. В узких тёмных джинсах, клетчатой рубашке и кедах. Тёмные волосы непослушно растрепались, парень сделал глубокий вдох, выдохнул и на вытянутой руке протянул вперёд подвеску. Они светилась, оттеняя синевой лица собравшихся.

— Откуда он у тебя? — спросил уже было Евстигнеев, чья осторожность совсем неаккуратно переросла в злость, но в этот же миг Ивангай, не давая его совершить ошибку, слишком громко вскликнул:

— Круто! А ты справишься? — перебивая остальных.