Механик

Марго поднимает на меня нерешительный взгляд и спрашивает:

– Папочка, ты не будешь ругаться?..

– Не будет! – отвечает за меня Ден.

– Она сказала… что ты… мудак редкий…

– Редкостный… – пряча улыбку в кулак, поправляю я.

– Ну, да… так и сказала...

Ден, стиснув челюсти, откидывается на спинку дивана, а я присаживаюсь на корточки перед дочкой.

– Рит, ты же знаешь, что это плохие слова?

– Знаю, папочка, – невинно хлопая ресницами, сразу начинает ко мне подмазываться, – но дядя Денис обещал, что ты ругаться не будешь.

– Ты лучше сестрице своей объясни, что при детях выражаться нельзя, – подает он голос, – при чем тут Марго?

Объясню… Я, бл@дь, так объясню, что она месяц сидеть не сможет.

Хлопает входная дверь, и прихожая дома вмиг заполняется гамом, шумом и суетой.

– Что вспомнишь, то и…

– Заткнись… – цежу сквозь зубы и иду встречать сестру.

– Тетя Эля! – визжит Марго, с ходу на нее заскакивая.

– С Днем Рождения, егоза! – смеется та, целуя ее щеку, – принимай подарки!

Дверь снова открывается, и в дом входит высокий брюнет с кучей подарочных пакетов в руках.

– Это мне?! – прижав руки к груди, выдыхает дочка.

– Тебе – тебе… – приговаривает сестра, опуская ее на пол.

Вопросительно подняв бровь, смотрю Эле в глаза. Она не предупреждала, что будет не одна.

– Эмм… Это Славик…

Славик укладывает ношу на пол и протягивает мне руку.

– Вячеслав, – басит он.

– Матвей.

– Это мой друг, – поясняет Эля, расстегивая белую меховую безрукавку.

Что–то припоминаю. Кажется, она пару раз упоминала это имя, но тогда я не заострил на этом внимания. У нее этих друзей батальон.

– Здрасти, – доносится сзади, и все мы синхронно поворачивает туда головы.

В дверном проеме, подперев его плечом и сложив руки на груди, стоит Ден. Чернее тучи.

– А ты говорил, будут только свои, – бормочет Эля, скидывая кроссы.

Ее друг бодро марширует к моему другу, чтобы пожать тому руку.

Бедняга. Мне его даже немного жаль.

Ден с готовностью обхватывает ладонь Славика, и даже я слышу, как мелодично хрустят пальцы бедолаги.

Мысленно чертыхнувшись, иду на второй этаж за Аней.

Эта Санта–Барбара порядком задолбала. Пусть сами разбираются со своими «люблю – ненавижу», не маленькие уже. Три года уже друг другу нервы мотают. 

И как не жалко потерянного времени?! Сколько раз пытался с Деном поговорить, узнать, что у него в башке. Но тот смотрит на меня как баран и молчит.

Я семь лет просрал, и не думать об этом не получается. Семь лет, как в тумане. Годы адовой работы, чтобы доказать, что не хуже... что достоин...

Кому доказать?.. Зачем?.. Ласковой белокурой девочке? Ей мои успехи уже не нужны были. Она выбрала более достойного и давно уже была замужем.

С@ка!.. Я ведь поверил тогда ее матери! Когда приехал к их дому, чтобы с Принцессой встретиться. Повелся на ее провокации и в результате оказался в ИВС на пятнадцать суток. Вышел, приехал снова – и снова пятнадцать суток. 

Когда вышел в третий раз, узнал, что отец в реанимации. От обычной язвы на ноге пошла гангрена, нужна срочная операция по ампутации стопы. Бросив все дела, рванул к нему. К сожалению, одной операцией тогда не обошлось, через месяц пришлось ампутировать вторую. 

И вот как раз в промежуток между двумя операциями на порог квартиры явился курьер с документами на развод.

Она все–таки на это решилась. 

Решился и я. Поставил подпись и с головой погрузился в заботы об отце. Его болезнь не давала  сорваться, держала на плаву. Но, когда летом следующего года его не стало, я ушел в двухмесячный загул.

Вспоминать тошно.  Алкоголь ведрами, левые бабы и жуткое похмелье. Если бы не сестра, не знаю, сколько бы я еще барахтался в этом дерьме. 

Вероника появилась много позже. Когда мы с Денисом запустили первых два комплекса. Ее подружка Дена привела специально со мной познакомить.

Познакомились. Красивая девчонка. Не дура и не шалава. В общении приятная. Как–то незаметно стала часто появляться на наших тусовках. Так же незаметно мы сблизились, сначала долго общались, как друзья. Она познакомила меня со своим отцом. Дельный мужик, грамотный. Он и помог мне тогда выдернуть свои деньги из убыточного проекта и заключить эксклюзивный контракт на поставку немецкого оборудования для наших комплексов.

После этого мы с Вероникой еще год были не более, чем друзьями, а потом я сам предложил ей встречаться и уже через два месяца сделал предложение. 

Торопился?.. Тогда мне так не казалось. Она мне нравилась. Я созрел для семьи, а она полностью устраивала в качестве моей будущей жены.

Страсть?.. Любовь до помутнения рассудка?.. Спасибо, наелся досыта!

К тому времени я уже успокоился, почти забыл, как это, когда в груди от одной только мысли о ней, будто нож проворачивается и от ненависти руки сами в кулаки сжимаются.

Даже счастлив был. До поры до времени...

До того момента, пока не увидел ее всю такую деловую, гордую в ее крохотном кабинете.

Не, не увидел... Запах ее почувствовал, едва только она в него вошла.

Бл@дь... в меня будто груженный самосвал на скорости влетел. Вот, что я почувствовал... и, с@ка, злость на свою реакцию на эту стерву.