Механика хаоса

– Просто интуиция… Знаете, когда постоянно слышишь про Исламское государство, начинаешь повсюду видеть его признаки. Если у вас нет других вопросов, я попрошу Мартину проводить вас.

2

Дамьен-ле-Тампль, Об, Франция

Рим настояла, чтобы мы навестили Хабибу в ее общежитии, и Жаннет сказала, что поедет с нами. Мы решили отправиться назавтра рано утром. Я пригласил с нами Брюно. Мы с ним созванивались раз в день, и я не мог не заметить, что он сильно озабочен. Он выдвигал все новые предположения и задавал мне все новые вопросы.

На следующий день было прохладно, но на площади Пантеона светило солнце, заставляя сиять купол усыпальницы великих людей. Всех нас охватило слегка каникулярное настроение, хотя озабоченность Брюно никуда не девалась. Жаннет радовалась встрече с Хабибой, которую называла своим «найденышем». Она села впереди, рядом с Брюно, который вел машину. Мы с Рим устроились на заднем сиденье маленькой «ауди». Рим не терпелось «проехаться по французским дорогам и полюбоваться на французские пейзажи».

– Тебя не слишком смущает, что у меня немецкая машина? – спросил ее Брюно.

Движение на автомагистрали было небольшое. Жаннет предложила включить станцию «Франс-мюзик», и мы всю дорогу слушали симфонии Моцарта в исполнении оркестра под руководством Клаудио Аббадо.

Лента дороги бежала по красивой и тихой местности. Темная зелень лесов и более светлая – лугов, охряные квадраты возделанных полей, редкие холмы с взбегающими по ним деревушками, изгибы мелких речушек с плакучими ивами по берегам… Мы молчали. Каждый из нас думал о Хабибе.

– У меня такое впечатление, что я снимаюсь в каком-то фильме, – странно высоким голосом сказала Рим, схватив меня за запястье. – Как будто я еду к кому-то, кто похож на меня… Как будто я сама себя жду в конце дороги…

Никто никак не прокомментировал ее слова. Я прижал ее к себе. Я давно замечал, что смена окружающего ландшафта приводит ее в необычное состояние и даже будит в ней эротические фантазии. «Странно, – скажет она мне несколько дней спустя, – но все это страшно меня взволновало… Деревенский пейзаж, покой, музыка… У меня внутри как будто развязался какой-то узел».

Мы свернули с магистрали и покатили по шоссе департамента. При въезде в город, показавшийся нам безлюдным, монастырская церковь встретила нас колокольным звоном – настал полдень. Несколько фасадов и островки красивых домов свидетельствовали о былом процветании. Когда-то Дамьен-ле-Тампль был заметным сельскохозяйственным центром. Его окружало целое созвездие кузниц и стекольных мастерских, а в соседних лесах день и ночь горели горны. На протяжении веков сюда каждую осень, на день святого Мартина, собирались жители целой области, чтобы принять участие в знаменитой ярмарке. Но крестьяне покинули эти места, горны погасли, стекольные мастерские закрылись, на домах появились огромные таблички «ПРОДАЕТСЯ», а двери магазинов были наглухо задраены стальными шторами. На стенах красовались надписи, призывающие иностранцев убираться вон. Улицы были пустынны, как будто все население эвакуировалось в преддверии стихийного бедствия.

– Кризис их не пощадил, – сказала Жаннет.

Хабиба ждала нас на крыльце Дома культуры. Она была в джинсах и белой майке, на голове – ярко-желтый платок, оттенявший ее юную улыбку и блеск ее глаз.

Она сияла.

Завидев нас, она громко крикнула: «Привет!» – возможно, это слово она выучила на новом языке первым. Сбежав по ступенькам, она бросилась обнимать Жаннет.

Несколько месяцев назад Жаннет ранним утром нашла на мальтийском берегу Хабибу и ее брата, чудом спасшихся после морского шторма. Они были истощены физически и морально. Сегодня они встретились вновь – в городке, пораженном гангреной глобализации.

Они стояли друг напротив друга, держась за руки. Жаннет, загорелая, с развевающимися на ветру волосами, тоже сияла.

Она обняла юную сомалийку и подняла ее на руки.

У меня мелькнуло, что в подобных встречах проявляется своеобразная ирония судьбы. Судьба играет людьми, одних толкая в тьму насилия, других ведя к свету. Но затем я откорректировал собственную мысль. Судьба предполагает, а человек располагает. Хабиба решила для себя, что больше крушений в ее жизни не будет. Что касается Жаннет, то по тому, как она подняла Хабибу, было видно: она сделает все, чтобы никакая вода не захлестнула девочку с головой.

Перед бетонным бараком, примыкающим к основному зданию, сидело человек пятнадцать мигрантов. Они курили, говорили по телефону или слушали музыку. На нас они смотрели с полным равнодушием.

Мы вместе вошли в общежитие, чтобы поздороваться с директрисой. Это была высокая женщина лет сорока с длинными вьющимися волосами, одетая довольно небрежно. Над ее столом висели портреты Че Гевары и Нельсона Манделы. Она приняла нас вежливо, но скорее холодно, – посетители к ее питомцам являлись нечасто. Мы своим приходом оторвали ее от работы, а может, просто нарушили привычный для нее распорядок дня. Я из любезности расспросил ее о том, что она делает для мигрантов.