Механика невезения

— Как прошла сдача паромобиля? — спросила Ани, когда женщина, разобравшись с огнем, присела на край постели.

— Успешно. Заказчик доволен, и в мастерской освободилось место, — похвасталась она. Приятно было рассказывать кому-то о повседневных делах, она давненько не делилась такими вещами. Разве что с Алеко, когда тот заходил в гости.

— А тьен Лэртис в порядке?

При упоминании ненавистного следователя у Тайрин свело скулы.

— Он прекрасно себя чувствует.

Она внимательно посмотрела на Ани, отметив бегающий взгляд. Непохоже, чтобы подопечная спросила из праздного любопытства. Ведь в столовой девочка заметила натянутые отношения между Тайрин и Лэртисом, но все же подняла неприятную тему, несмотря на всю свою деликатность.

— Выкладывай, что ты увидела в своем видении. На него нападут?

— Он будет ранен, защищая какую-то девушку. Закроет собой, — вздохнула Ани, поежившись и плотнее закутавшись в покрывало. — Его ударят тростью-клинком, — она честно пыталась вспомнить подробности. — Я видела похожую в витрине магазина Кретчета: лезвие прячется внутри трости, сразу не догадаешься.

— Тебе пора детективы писать. Я слышала, что в столице появились тьенны-писательницы. Это нынче популярно, — пробормотала Тайрин.

Трость как подсказка не особо помогла. В последнее время носить трость стало модно. Несмотря на то что необычный аксессуар облагался налогом, добрая половина мужчин в Фелтоне ходили с ними. Даже навязчивый кавалер из омнибуса опирался на трость при ходьбе!

— Куда его ранили?

— В плечо, колотая рана. Но я почти ничего не разглядела, все произошло слишком быстро.

— Это произошло в помещении или на улице?

— Не знаю. У Лэртиса под ногами валялись стекло и старая газета. На улице?.. Нет, точно нет! — неожиданно сообразив, воскликнула Ани. — Я видела лабораторный стол!

— Отличная ориентировка, — пробормотала Тайрин, вспомнив собственную мастерскую — что в академии, что дома. — Не волнуйся, — ободряюще сказала она расстроенной девочке, — тьену Лэртису не привыкать к опасностям. Расскажи ему завтра все, что видела, — и забудь об этом. А сейчас лучше ответь: ты как? Ничего не болит?

Девочка покачала головой:

— Только немного спать хочется. Магистр Гретхем сказала, это из-за лекарств, и ничего страшного, если я посплю пару дней подольше.

— А ты, значит, не слушаешь ее предписания? Ну-ка, ложись, — Тайрин заставила Ани улечься и подоткнула одеяло. — Завтра я уйду рано утром, надо кое-что забрать из дома, — предупредила она.

Любопытная мордашка снова высунулась из-под одеяла.

— Можно мне с вами? Я давно не была в городе. И мне хотелось бы посмотреть вашу домашнюю мастерскую. — Ани смущенно улыбнулась.

— Собираешься прогуливать занятия? — приподняв брови, уточнила женщина.

— Завтра лекции во второй половине дня. А с утра у первого курса практика на кладбище, но вы сами говорили, что мне туда рано.

— Рано, — подтвердила Тайрин, просчитывая про себя, чем грозит визит девочки к ней домой. Если подумать, ничем особенным. В лабораторию она ее не поведет, а остальное для гостей открыто. — Тогда пойдем вместе. Но если хочешь, чтобы я взяла тебя с собой, никакого чтения перед сном.

Она забрала лежащую у подушки книжку, и Ани надула губы:

— У меня всего десять страниц не дочитано.

— Вот завтра и дочитаешь. Спокойной ночи.

Тайрин положила учебник по магии на полку и, провернув рукоять переключателя, приглушила свет.

* * *

Когда Аствар говорил, что придется встать рано, он не шутил. Стоило первым лучам солнца коснуться небосвода, прочертить тончайшую алую полосу, как в окошко постучал механический вестник. Тайрин попыталась укрыться подушкой, но не помогло: противная птичка перестала стучать и заверещала, напоминая о данном обещании. Пришлось вставать, пока она не перебудила весь этаж!

Морок держался на славу. Эх, жаль, что нельзя было наколдовывать его каждый день. Никаких тебе умываний с утра, макияжа и прически — все сразу выглядит идеально.

Ани еще спала, когда Тайрин, уже полностью одетая, вышла из своей каморки. Подошла к кровати. Несоразмерно большая рубашка сползла с тонких плеч девочки, и женщина с острой болью отметила длинные шрамы на худой спине. Видимо, в приюте наказывали по старинке. Но за какую провинность можно было так изуродовать ребенка? За пролитое молоко? За возвращение после комендантского часа? Или за то, что отказалась лечь под какого-нибудь толстосума?

Тайрин вздохнула: будь Кален жив, она, скорее всего, заботилась бы об их общих детях, а не искала, на кого переключить материнский инстинкт. Вот только кто тогда позаботился бы об Ани?

— Вставай, если не передумала идти в город.

Она осторожно потрясла девочку за плечо, и та проснулась, сонно потерла глаза руками.

— Так темно. Уже утро?

— Рассвет. — Тайрин отошла в сторону и кивнула на окошко и восход на горизонте.

Ани со стоном села, но, поймав на себе насмешливый взгляд, тотчас перестала ворчать.

— Я мигом! — пообещала она и вскочила на ноги. Торопливо застелила постель и умчалась умываться. Обернулась быстро: на воодушевленном лице застыли капельки воды.