Механика вечности

Я обернулся — Ксения шла позади. Это ничего не значило, но мне стало легче. Я проехал еще немного, пока не уперся в забор. Те же прутья, тот же облупленный дом слева, будто мы никуда и не переносились.

Мы?.. Я выскочил наружу. Дыра — мутное пятно трехметрового диаметра — продолжала вырисовываться поперек улицы, уходя основанием в серый асфальт. Ксении не было. Все-таки я оказался прав. Жалко, что меня одурачили так незатейливо, она могла бы придумать что-нибудь поинтересней.

Первый вопрос: куда она меня закинула? Я вернулся в машину и включил радио. Все станции передавали только музыку, но их было много — работавших станций, и уже одно это радовало.

Правая дверь открылась, и рядом села Ксения.

— Я не очень задержалась? — невозмутимо спросила она.

— Ты меня не бросила?

— Нет, конечно. А ты подумал, что я…

— Что еще я мог подумать? Опять бегала за мороженым?

— Не злись, я забыла минуты.

— Какие минуты?

— Которые выставила на табло. Когда ты заехал в дыру, я решила проверить, отразилось ли на будущем то, что я забрала у матери лекарства.

— Ну и?..

Ксения медленно покачала головой.

— Так это же хорошо! Значит, твои таблетки ни на что не влияют. Можешь снова сходить домой и отдать.

— Ты и на самом деле принимаешь мои проблемы так близко к сердцу?

— Ты что там, в своем будущем, совсем одна? — не отвечая на ее вопрос, спросил я.

— С чего ты взял? — Ксения снова захлопнулась, как моллюск в раковине. — Поехали. И прекрати дергать часы. Я все скажу, когда сочту нужным. Среда, без пятнадцати два, — добавила она после паузы.

Свой «ЗИЛ» Куцапов разыскивал уже четвертый день — об этом я вспомнил, когда с нами поравнялась белая «Волга» «гибели», и один из ее седоков на ходу заглянул в наш салон.

— Расслабься, — посоветовал я Ксении, вцепляясь в руль мертвой хваткой.

Она непринужденно закинула ногу на ногу и отвратительно подмигнула молодому инспектору.

— Может, пошлешь ему воздушный поцелуй? — проскрежетал я.

— Отстань, он мне нравится, — нагло ответствовала девушка, не сводя глаз с разомлевшего парня.

— Вот так вы нашего брата и дурите, — сказал я, когда «Волга» отклеилась и куда-то свернула.

— Не о том думаешь. Лучше соображай, что делать в ресторане. Скоро начнется.

Мы прибыли как раз вовремя: ансамбль на грузовике уже играл вступление. Я проехал еще два квартала и, развернувшись, заглушил мотор. Отсюда зрители казались пестрой однородной массой, но ближе останавливаться было нельзя: уж больно приметная у Куцапова машина.

— Пожелай мне чего-нибудь, — попросил я.

— Ты что, собираешься идти в одиночку?

— Конечно. Там стрелять будут, и вообще… не хочу, чтобы ты видела, как Миша… не я, а здешний…

— Твой Миша поганец, но я тебя с ним не отождествляю.

— Вот и Куцапов тоже, — пробормотал я. — А чем мы отличаемся, я и сам до сих пор не разобрал.

Затеряться среди пяти десятков зевак было нетрудно. Я встал сзади так, чтобы видеть все спины одновременно, и прислушался к выкрикам дородного мексиканца. Он уже заканчивал охаивать конкурентов и с минуты на минуту должен был перейти к дифирамбам в адрес открывающегося заведения.

Я тревожно посмотрел в сторону припаркованного «ЗИЛа», и у меня подкосились ноги: мимо него проезжал точно такой же автомобиль. Ярко-красный «ЗИЛ-917» подрулил к ресторану и влез передними колесами на газон. Двери открылись, и из машины появился не вполне трезвый Куцапов. За ним вывалились Кеша и третий субъект, имени которого я не знал.

— …вторая за копейку, третья бесплатно, — объявил мексиканец.

Сейчас кто-то крикнет про четвертую.

— Отвечаешь? — проревел Куцапов.

— Зайдите и убедитесь, — предложил зазывала.

Троица поднялась на невысокое крылечко и скрылась внутри. Я опять оглянулся на машину с Ксенией. Не могли же мы перепутать! Да и что, собственно, путать? Вот ресторан, вот мексиканец и вот воздушные шарики.

Через некоторое время Куцапов вышел на улицу и, шатаясь, приблизился к «ЗИЛу». Он открыл дверцу и встал на сиденье коленями так, что снаружи остались лишь его пыльные подошвы и широкий зад. Повозившись в машине несколько секунд, он вернулся обратно.

— Лучшая еда, лучшие напитки! — выкрикнул мексиканец.

Худощавый гитарист завершил песню головокружительным пассажем и сразу же, без паузы, вернулся к предыдущей. У меня появилось подозрение, что музыканты играют под фонограмму, которая состоит всего из двух вещей.

— От Москвы до самых до окраин… — затянул глашатай, потрясая высоко поднятыми руками, и тут я заметил в толпе свой затылок.

Это было непривычно — узнать себя сзади. Спина — совсем не то, что человек видит в зеркале, тем не менее я ее узнал. Гораздо труднее было угадать в сутулом, давно не стриженном мужике Мишу-младшего. Вряд ли кто-нибудь смог бы догадаться, что двое типов, стоявших впереди, — один и тот же человек.

— А за четвертую доплачиваете? — услышал я рядом надтреснутый голос.

Оба Михаила немного подождали и, перекинувшись короткими фразами, направились к ресторану. Я потихоньку двинулся за ними, но у самого входа остановился. Чуть позже.