Механизм "Ноль"

Ен постарался поскорее подняться на ноги, но этот процесс оказался довольно трудоемким. Нужно было торопиться, но костюм двигался с грацией и скоростью страдающего ожирением бегемота, а любая ошибка, неточность в расчете движения привела бы к заминке, которая, несомненно, стала бы последней. Для начала Ену пришлось перевернуться лицом вниз, отжаться от ленты, подтянуть к животу одно колено и опереться на него. Затем он поставил рядом другую ногу, подобрал завернутый в тряпку автомат, стараясь случайно не раздавить его механической рукой, распрямился и начал подниматься. Ругаясь на неповоротливый костюм, каждую секунду Ен ждал, что вот сейчас лента кончится и он полетит в яму, к которой в результате всех этих телодвижений он оказался повернутым спиной.

Сумев принять вертикальное положение, Ен развернулся лицом к прессу, что потребовало от него нескольких шагов по ленте. Он успел как раз вовремя. До конца ленты оставалось метра четыре, и Ен, стремясь избежать падения, начал пятиться назад. Скорость, с которой костюм мог двигаться задним ходом, примерно соответствовала скорости ленты, и как Ен не старался отойти от пресса, у него не получалось сдвинуться ни на сантиметр. Под ноги пока что попадались только мелкие куски железа, на каждом из которых он, однако, мог поскользнуться, но в любой момент могло приехать что-нибудь тяжелое и большое и просто затолкать его в яму.

Прямо над Еном возникла голова рабочего с выпученными, как у рыбы, глазами. Он махал руками и беззвучно открывал рот, но разобрать, что же он кричал, было невозможно из-за дикого грохота, производимого прессом. Рабочие, несомненно, уже давно поняли, что на утилизацию едет живой человек, но почему-то еще не остановили конвейер. Вполне вероятно, решил Ен, они не могли этого сделать или же эта процедура требовала некоторого времени.

Впрочем, полагаться на случай и милость рабочих он не собирался. За те полминуты, в течение которых Ен уже шагал по ленте, ему удалось изучить все тонкости процесса утилизации металлолома. Главное, что его занимало, — куда из ямы девался прессованный металл, ведь поступал он туда практически сплошным потоком, пресс опускался каждую минуту и времени на то, чтобы извлечь его из ямы, было маловато.

Всё оказалось довольно просто. Когда пресс заканчивал свою работу, пол в яме раздвигался. Расплющенный лист проваливался вниз, и, пока пресс поднимался и задерживал собой поступление металла, створки в полу успевали закрыться. В работе двух механизмов присутствовала небольшая десинхронизация — пресс открывал доступ к яме чуть раньше, чем смыкались створки в полу, и между ними успевало провалиться несколько кусков металла. Но куда они падали и как долго — осталось секретом.

Меньше всего Ену хотелось отправляться вслед за ломом в неизвестность, поэтому он продолжил пятиться. Над краем ямы торчало уже две головы, что-то кричащие друг другу, но лента как двигалась, так и двигалась. Было непохоже, что работа будет остановлена из-за такой мелочи, как угроза жизни какому-то человеку.

Пресс поднимался, как случилось то, чего Ен опасался все это время. Одна из железных пластин под ногами оказалась обильно вымазана маслом. Стальная стопа поехала, Ен пошатнулся. Рефлекторно выкинул в сторону левую руку, скользнул пальцами по гладкой стене и оставил всякие попытки удержаться на ленте. Створки пола смыкались слишком быстро, и малейшая задержка обрекала его на смерть под прессом. Ен грохнулся на спину, проехал оставшийся метр до конца ленты и полетел в яму.

Левое плечо задело смыкающиеся створки пола, Ен крутанулся в полете и утратил всякую ориентацию в пространстве. Падать пришлось метров десять. От зубодробительного удара он лишился сознания.

Когда Ен пришел в себя, пиктограммы на щитке почти все горели красным цветом, в ушах раздавался противный писк. Встряхнув головой, он понял, что к травме мозга этот писк не имеет никакого отношения. Это всего лишь надрывалась система оповещения — управляющий процессор лишился контроля над левой рукой.

— Заткнись, — онемевшими губами прошептал Ен и попробовал пошевелиться.

Как ни странно, но все конечности костюма, кроме левой руки, двигались свободно. Правда, один из сигналов системы встревожил Ена особенно сильно. Происходила утечка кислорода, из чего вытекало, что все попытки выбраться за купол приведут к его отравлению и неминуемой смерти. На этом миссию можно было заканчивать, и от обиды Ену захотелось закричать во весь голос. Но нужно было выбираться, поэтому он только зарычал, оперся на правый локоть и приподнял корпус.

Он находился в темном, широком туннеле, и еще одна лента конвейера везла его в направлении далекого выхода, светящегося мягким желтым светом. Полностью заглушив писк системы, где-то позади раздался страшный грохот-это на ленту упал еще один спрессованный лист металла.

Ен снова перекатился лицом вниз, неловко поднялся на ноги.