Мекленбургский дьявол

– Благодарствую за доверие, ваше величество! – гаркнул расплывшийся в улыбке Федька.

– Успеешь еще поблагодарить, – поморщился я. – Слушай дальше. Селиверстов, может, еще и небогато опыта накопил, но все же больше твоего. Поэтому ты к нему прислушивайся. Мужик он дельный.

– Помилуйте, государь, какой же мужик, когда он из новгородских боярских детей?

– Разбаловался ты, Федя, – строго посмотрел я на него. – Царя перебиваешь, ценные указания не слушаешь!

– Простите, ваше величество, – смутился полковник. – Это не со зла…

– Знаю, потому и терплю тебя, бестолкового! Так вот, Селиверстов – муж дельный и в бою не плошает. Опять же, Петерсон его хвалит. В общем, ты меня понял… На чем я остановился? Ах да! Главная твоя цель – захват купеческих судов и фелюг. Чем больше, тем лучше. Людей бери с запасом для призовых команд. Полоняников, где сможешь, выручай. Выйдет разорить да сжечь крепости, делай. А не выйдет, и черт с ними. Не теряй времени, иди дальше. На все про все тебе – десять дней. Не больше! Запомни, Федя! Как срок выйдет – возвращайся обратно. И лучше прямиком сюда через море, так и быстрее выйдет и безопасней. Одним словом, чтобы через две недели был тут.

– А ты, государь?

– Я на запад пойду. Сначала Варну пощупаю, потом… посмотрим…

– Я так понимаю, главное наше дело собрать больше парусников, чтобы добычу и людей вывезти до Азова?

– Правильно понимаешь. Заодно и торговлю туркам попортим. Что им убыток – то нам радость! Утащить отсюда надо все, до чего сможем дотянуться. И людей, и пушки, и скотину, и зерно, и вино, и кожу. Да и торговый флот нам не помешает свой. Как думаете? – Я довольно подмигнул соратникам.

– Но сколько мы скотины так сможем увезти? Тут одних лошадей тысячи тысяч. А уж овец и коз…Не лучше ли…

– Эх, Федя, снова ты поперек батьки лезешь! – погрозил я ему пальцем. – Не надо, как лучше, надо, как приказано! Пойми, чтобы сушей такую прорву скота угнать, потребуется всех татар, способных держать оружие в руках, под корень извести. А до тех пор о том и думать нечего. Одна суета. Вот в море мы пока хозяева. Будем этим пользоваться!

Закончив с Паниным, я вернулся к его бывшему командиру.

– Корнилий, ну, рассказывай, как там твои черкесы?

– Дело движется, государь. Можешь сам посмотреть, как идет учеба.

– А давай, – согласился я. – Отчего бы не прогуляться?

По дороге Михальский поведал мне, как все начиналось:

– Из числа пленных горцев почти две сотни – дети, еще триста девиц. Вышло без малого пятьсот взрослых мужчин. Выкликнул из них, кто воинского сословия люди. Вышло около трех десятков. Потом спросил их всех, кто, мол, умеет сражаться и считает, что преискусно владеет оружием. На этот раз откликнулось большинство, за вычетом, быть может, полусотни опустивших глаза и склонивших головы. Эти, видно, из холопов. Таким черкесы оружие в руки не дают. Сказал – самым умелым и ловким наездникам, стрелкам и рубакам найдется место в новом царевом Кавказском драгунском полку. Кому по нраву больше море – могут пойти на службу во флот его царского величества. Оставшиеся – в пешие стрельцы. А кому война не по нраву, станут податными людьми – ремесленниками или землепашцами. Но прежде каждый должен будет доказать, что достоин чести стать ратником.

– И что дальше? – заинтересовался я.

– Вышел мне навстречу невысокий стройный молодец. Гордый, голову высоко держит, шаг легок, словно танцует, движения уверенны, спина прямая. И говорит: «Я уорк из рода Индароко, зовусь Темруко, сын Инжара. Дай мне в руки лук, и клянусь, никто не сможет сделать выстрел лучше моего»!

– И что, так хорош?

– Умел, ничего не скажу. Да только тем часом заглянул ко мне наш кавалер Федор Панин. Посмотрел он на ту стрельбу и, ни слова не говоря, вынул из саадака свой лук и давай садить. Я о его ловкости в этом деле давно знаю, но прежде таково он не мог, головой ручаюсь. Откуда что и взялось, словно бес вселился… Потом Федя к приунывшему черкесу подошел, обнял его за плечи и сказал: «Ты хороший стрелок, но всегда помни, не хвались сам, пусть за тебя говорят другие». И ушел.

– Забавно. А с детьми что решил?

– Тех, что постарше, в полк заберу, пусть прислугой будут, коневодами, заодно и воинскому делу обучаются. А совсем малых девкам черкесским на попечение отдал.

– Слышал, что я Рожкову приказал?

– Да, ваше величество. – Михальский придержал коня и, указав перед собой рукой, сказал: – Вот мы и приехали, государь.

На широкой, но не слишком ровной площадке разбитые на десятки и полусотни, одетые кто во что горазд, но в основном по-татарски, видимо успев поживиться в сундуках бывших хозяев. Кое-кто, правда, в своем – бешметах или черкесках и лохматых шапках. А вот газырей нет ни у кого. Впрочем, их еще, кажется, не придумали. Со временем надо будет озаботиться и «изобрести».