Мекленбургский дьявол

Свет и свежий воздух обеспечил. Теперь можно и приступать. На столе стоит кувшин с красным вином и второй кувшин с кипяченой водой, чтобы разбавлять и не напиться с утра, пара еще теплых вареных яиц, кусок черного хлеба, мед и глубокая миска с вечным куриным прозрачно-золотистым бульоном и кусочками белоснежной грудки. А на закуску чеснок и небольшая луковица. Смешиваю вино и воду в равных пропорциях и разом выпиваю половину бокала. Бодрит! Теперь можно и за еду браться.

Это сегодня такая благодать, а вчера еще вовсю бушевал шторм, и нас кидало слева-направо и справа-налево так, что казалось, уже и не выберемся. Черноморские штормы это, я вам скажу, не конфета. Бывалые греки-мореходы, правда, утверждают, что это так, средней силы буря на наши головы свалилась. Мол, бывало и хуже. Может, оно и так, но мне лично от этого не легче.

Ладно, это все в прошлом. Сейчас на небе лишь редкие облачка, солнце, хоть и рано еще, уже шпарит так, что только в путь. Умеренный ветерок, как раз галфвинд, оптимальный для нашего флота, несет нас по волнам.

– Вижу паруса слева по курсу! – раздался с высоты громкий оклик сидящего в «вороньем гнезде» – марсе фок-мачты впередсмотрящего. – Десять, двадцать, много!

Только сел пообедать – и тут на тебе. Я, как почти раненый в одно место джигит, спешить и подскакивать не могу. Так что просто сижу и жду доклада. На самом деле ранение у меня пониже того, что ниже спины – в ногу. Но это так, заметки на полях. Торопливо, чуть не давясь, допиваю очередную, опротивевшую мне порцию куриного бульона и вытираю салфеткой губы.

– Государь, – без стука, реверансов и предупреждений, широко распахнув дверь в адмиральскую каюту, вломился Петерсон, – справа по курсу замечен флот неприятеля. Несколько десятков вымпелов.

– Обидно. Идти ведь осталось всего ничего. Какие-то пятьдесят миль до берега. Нам с такой армадой не совладать. Так что драться точно не станем. Каким курсом они идут?

– На север, прямиком к Кафе. Они западнее, мы немного восточнее движемся в одном направлении по сходящимся курсам.

– То есть нам надо или уклоняться дальше на восток – к Керчи или постараться обойти их в скорости хода.

– «Святая Елена» сможет уйти, а вот галеры вряд ли.

– Предлагаешь бросить всех и удрать? Нет, Ян, так не пойдет. – Я задумчиво принялся барабанить по столу пальцами. – Неужели турки успели собраться с силами в такой малый срок? А вдруг это Панин?

– Флаги пока не разглядеть, – покачал головой Петерсон, – но у нашего друга не было ни одного галеаса, а в этом отряде их два. Вон видите, две громадины в средине строя?

– Твою мать! – выругался я, рассмотрев наконец состав вражеской эскадры.

– Распорядись, флагман пойдет замыкающим, будем прикрывать остальные корабли. Мы им покажем бриг «Меркурий»…

– Мой конунг, это очень опасно.

– К черту. В море все равны. Кликни охрану, пусть меня вытащат на шканцы.

Рана заживает, но доктор категорически запретил ее тревожить. Вот и передвигаюсь по кораблю, как индийский раджа в паланкине, точнее, прямо на своем кресле, к которому корабельный плотник приделал ручки, как у носилок, и удобную подставку для ног.

– Они с нами потихоньку сближаются.

– Четыре румба право руля. Держим дистанцию, ветер не теряем!

Навел свою подзорную трубу в надежде что-то рассмотреть, но пока тщетно.

– Ваше величество, они не меняют курс, но один малый парусник пошел прямо к нам, и быстро.

– Хотят пообщаться? Что ж, я не против. Поговорить всегда можно.

Пока неприятельская фелюга догоняла наш строй, мы успели занять свои места и зарядить орудия. Некоторые истово молились, другие удовольствовались тем, что перекрестились кто щепотью, а кто и двумя перстами, третьи, вроде меня, с постными рожами лишь морщили лбы, пытаясь понять, какого черта происходит. Впрочем, загадка разрешилась довольно просто. Едва маленький кораблик вышел нам на траверз, как Никас поспешил привлечь мое внимание.

– Государь, – с необычной для него горячностью заговорил он, – мне знакомо это судно. Оно и числа тех, что пошли с господином Паниным!

– Вижу, – коротко отозвался я, облегченно вздохнув про себя.

На самом деле отличить одну фелюгу от другой я бы вряд ли сумел. Уж больно много их было в Кафе. Но на корме этой торчала знакомая фигура Мишки Татаринова.

– Э-ге-ге! – дурашливо заорал он, размахивая зажатой в кулаке шапкой. – Не стреляйте!

– Откуда вы взялись? – прокричал им в рупор Петерсон.

– Из Синопа возвращаемся с большой добычей!

– Твою ж мать, – снова выругался я. – Все с прибытком вернулись, один я голый и босой, да еще и раненый…

Самой большой радостью лично для меня стало то, что сыскалась одна из пропавших галер, ее вынесло к эскадре Панина еще раньше нас. Глядишь, и вторая найдется. Вот тогда будет праздник! Сам Федор первым делом прибыл на борт «Святой Елены» и, не скрывая гордости, отчитался обо всех своих достижениях.