Мексиканка

– В пятницу у Антиквара день рождения.

Я поперхнулся пеной, откашлялся, повернулся и увидел, что занавеска ванны отдёрнута, а в обильной пене сидит девушка.

– Если у человека день рождения, надо что-нибудь подарить, – сказала она с комичной рассудительностью.

Я встретился с ней взглядом, девушка улыбнулась во весь рот, а брови её при этом взлетели, как будто она сама была удивлена нашей встрече. Я невольно улыбнулся в ответ – у девушки было хорошее, открытое лицо. И голос, хотя она и передразнивала Антиквара, не был язвительным: она просто забавлялась и словно приглашала всех остальных посмеяться вместе с собой – давно не встречал такой чистой, простой радости. Я сразу же забыл, что это незнакомая девушка, к тому же обнажённая: она ведь на это не обращала внимания.

Девушка, увидев мою улыбку, развеселилась ещё больше. Я сообразил, что, наверное, нелепо выгляжу, улыбаясь ртом, полным пены, продолжая испуганно таращиться на девушку. Я промямлил «извините», выплюнул пену, вымыл рот и повернулся к девушке, не зная куда девать руки. Девушка посмотрела приветливо и я опять перестал стесняться.

– Вы Стрелка, – сказал я не очень уверенно.

– Да? Откуда знаете?

– Антиквар объяснил. У Белки родинка на подбородке.

– Точно. Не путайте. А то мы с Белкой вас покусаем.

Стрелка достала из-под воды руку и важно протянула мне ладонь. Я сделал три шага и пожал её влажные, скользкие пальцы. Стрелка церемонно кивнула, спрятала руку и опустилась поглубже в воду, так что пена закрыла её до подбородка.

У неё были вьющиеся, непослушные волосы, которые она собрала в пучок, и огромные глаза. От горячей воды она раскраснелась и в целом была похожа на пупса с картин Карла Ларссона.

– Ну или не покусаем, – сказала она. – Мы очень милые, кроме разве что с утра. Но после двух сосисок и кофеёчка ведём себя хорошо.

– Я тут… вот только сегодня.

– Ага.

– Вообще я жил с Каменских, но так получилось, что надо было съехать. И мне предложили здесь побыть, совершенно не спрашивая.

Стрелка, как и все остальные в этом доме, оказалась совершенно не заинтересована моей историей. Я неожиданно для себя возмутился.

– Послушайте, а как так получается, что никто не спрашивает, зачем я приехал и почему? И как долго здесь собираюсь прожить? Всем всё равно? Даже никто не объяснил, как здесь жить, какие правила… Ну, я не знаю, мусор выносить чья очередь.

Стрелка пожала плечами и слегка нахмурилась.

– Да нет, не всё равно, – сказала она. – Просто… ну какие тут правила? Мы здесь все с приветом, причём с таким приветом, что в двух словах не объяснить. Люди приезжают неожиданно, уезжают неожиданно. Правила… знаешь, жил тут Дима. Он любил правила и составил список. Пункт первый. Пункт второй. На холодильнике распечатал. То есть распечатал и на холодильник повесил. Я там фломастером нарисовала собачку. Потом Белка нарисовала собачку. Потом Дима исчез.

– Куда исчез?

– Да ты садись, – Стрелка указала на табуретку мокрым пальцем, брызнув на меня водой. – Ой, извини. Это, кажется, было одним из правил: не обсуждать, куда делся один из наших, потому что никому не хочется, чтобы когда он исчез, люди выясняли, куда он ушёл и зачем.

– А какие ещё правила были? Не помните?

– Первое правило было: не обращаться к соседям на «вы».

– А. Извини, – я опустился на табуретку.

– Да ничего. А в целом – ну как-то мы привыкли, что все ведут себя хорошо. Плохие люди к нам не попадают, а если попадают, то не задерживаются. А с хорошими правил не надо. Зачем нам правила? Мы ж не шахматы. Как думаешь, что Антиквару подарить?

– А что он любит?

Стрелка вздохнула и не ответила.

– Наверное, антиквариат? – предположил я. – Это очень дорого?

Стрелка странно на меня посмотрела.

– Ему обошлось дорого. Ты что, не знаешь, что с ним?

– А что с ним? – Я снова немного рассердился. – Слушай, я знаю очень немного. Знаю, что здесь все киборги. Неудачные киборги.

– Сам ты неудачный.

– Ну, ты понимаешь, о чём я.

– Мы очень удачные. Самые лучшие и красивые и смелые и умные. Нас ещё просто не оценили по достоинству.

Стрелка говорила полусерьёзно, притворно-строгим тоном, но я понял, что, если ей перечить, она действительно может покусать. Говоря это, она подняла руки, чтобы поправить локон, который свесился в воду, и приподнялась в ванной. Над пеной показалась её грудь. Я отвёл взгляд и, наверное, покраснел. Стрелка не обратила внимания.

– Антиквар совершенно шикарный. Просто лучший человек. Если тебе нужен хороший человек, посмотри на Антиквара.

– А что с?… – я прикусил язык, не зная, как спросить. «Что с ним не так?» или «что с ним случилось?»

Стрелка поняла вопрос.

– Вообще все обычно сами про себя рассказывают, если захотят. Но Антиквару всё равно. Да он и не сможет коротко изложить. Он – антиквар, то есть был антикваром. Я не про прозвище. Он работал антикваром. Так вот ему очень сильно захотелось… ну короче…