Мелания (СИ)

- Да ладно тебе, Микки, – говорит она, придвигаясь, чтобы положить руки ему на колени, как будто, она, блядь, умоляет его, и наконец-то встретившись с ним глазами. – Это чертовски скучно, наблюдать, как ты зря растрачиваешь свою жизнь. Все, что ты делаешь – это присматриваешь за Мэлли и неуклюже страдаешь по Йену. Тебе нужен новый парень. Кори симпатичный, он может стать хорошим бойфрендом, но он не настолько милый, чтобы тебе было с ним скучно, и я думаю, вы подойдете друг другу.

- Мэнди, – произносит он, не зная, как объяснить, чтобы она поняла. – Я не нуждаюсь в том, чтобы моя чертова сестра искала мне бойфренда. Если бы я захотел, я бы, блядь, сам его нашел, ясно?

Она молчит какое-то время, просто смотрит на него, на его упрямо выдвинутую челюсть.

- Ладно, – говорит она наконец, убирает руки с колен и садится рядом с ним. – По крайней, мере, найди кого-нибудь для траха. Воздержание – это, блядь, жалкое зрелище. Могу я сводить тебя в гей-бар? Йену нравится один на Северной улице, он говорит, там полно доступных парней.

Микки не нужно было это знать.

К этому моменту ему хочется стукнуть Мэнди. Он просто не знает, что еще сделать, что сказать. Потому что, если честно, в последнее время его не сильно волнует секс. Все, чего он хочет – это заботиться о Мэлли и обеспечить ей менее дерьмовую жизнь, чем была у него, и он готов пожертвовать ради этого многими вещами. У него нет времени на свидания, на трах и гей-бары.

У него нет времени, и ему по фигу.

И еще. Он никогда не скажет этого Мэнди, возможно, вообще никогда не произнесет это вслух. Разве что при Мэлли, когда будет рассказывать ей истории перед сном, наблюдая, как у нее слипаются глазки, пока она лежит, свернувшись у него на груди, потому что это единственное время, когда он чувствует, что вроде как готов к признаниям подобного рода.

Йен что-то сломал, разрушил в нем. После него Микки ложился под двух парней и еще одному позволил себе отсосать, и ничто из этого ему не понравилось. Когда все закончилось, ему хотелось оказаться дома, свернуться на кровати и уснуть, потому что он чувствовал себя так чертовски пусто.

Йен был его второй половинкой, так что все в порядке, он просто сосредоточится на Мэлли, может, заведет кота, когда она повзрослеет, и оставит его, это не проблема. Йен может быть счастлив с другими людьми, и Микки тоже будет счастлив, по-своему. Но не с другими парнями. Он знает это, блядь, наверняка.

- Никаких гей-баров, – все, что он отвечает Мэнди. – Отъебись от меня.

Он сильно сомневается, что она отстанет от него – про Мэнди никак не скажешь, что она прислушивается к чужим словам – но, по крайней мере, она оставит эту тему хотя бы на время.

Микки не знает, что это – счастливый случай или наоборот, когда Йен входит буквально через пару секунд. Однозначно большая удача, что Йен пропустил разговор, который затеяла Мэнди, жаль только, что он не задержался еще на десять минут, чтобы Микки успел уйти, и они не встретились бы вовсе.

Микки понятия, блядь, не имеет, что происходит между ним и Йеном, но когда они в одной комнате, ощущается такое чертово напряжение, что он не представляет, как с ним справляться. Как только Йен входит в квартиру, встряхивая свои намокшие от дождя волосы и наступая на задники ботинок, чтобы снять их, Микки замирает. Йену нужно лишь мгновение, чтобы заметить, что в квартире есть кто-то еще; возможно, это заняло бы у него больше времени, если бы не Мэлли, которая решает продемонстрировать свое присутствие громким криком, как только Йен скидывает свою куртку на кухне. Еще бы, она ведь заметила, что на нее не обращают внимания дольше, чем две секунды.

Как только Йен слышит ее, он резко поворачивает голову и видит Мэнди и Микки, сидящих рядом на полу около дивана. Он скользит глазами мимо Мэнди, несмотря на то, что она радостно машет ему, и останавливает взгляд на Микки.

Микки чувствует, что не может дышать. Квартира Йена и Мэнди офигительно большая, так что он, сидящий на полу, и Йен, стоящий на кухне, не так уж близко друг к другу. Но даже с учетом расстояния между ними, Йен как-то умудряется заставить Микки чувствовать себя абсолютно потерянным, как будто он в каком-то безвоздушном пространстве, где ничто не имеет значения. С Йеном он всегда словно выпадает из реальности.

Йен сейчас – так же как и всегда, впрочем, – чертовски красив, со своими мокрыми волосами, падающими на глаза, и порозовевшим от мороза носом, мятой рубашкой и босыми ногами, с поджатыми пальцами и взглядом, устремленным на Микки. Микки смотрит на него, не дышит и теряет счет времени.