Мелания (СИ)

Он проводит руками по лицу, ждет еще одну отчаянную секунду, но это не помогает. Наконец Микки теряет терпение. Одним резким движением он встает с дивана, идет к двери и быстро снимает цепочку, готовый дать отпор кому угодно.

Кто бы ни был этот настойчивый дятел: сосед-ебанат, считающий Мэлли шумным ребенком – кажется, скоро он начнет жаловаться, что девочка слишком громко дышит, – или пришедший за арендной платой хозяин – Микки настучит по башке кому угодно. После того, что случилось сегодня, он с удовольствием выпустит пар.

Когда Микки резко открывает дверь, с заранее открытым ртом, чтобы послать незваного гостя куда подальше, там не его козел-арендодатель или говнистый сосед снизу.

За дверью стоит Йен. Его кулак все еще поднят, чтобы продолжить тарабанить в дверь Микки, у него сдвинуты брови и упрямо выдвинута челюсть, его пальто не застегнуто и натянуто кое-как, словно он одевался в большой спешке. Его грудь быстро поднимается и опадает, дыхание сбито. Через секунду, просто от того, что Микки смотрит на Йена, у него тоже сбивается дыхание.

- Какого хуя ты тут делаешь? – спрашивает Микки, но в горле у него пересохло, и стук сердца не согласуется со словами.

Йен смотрит на него, у него глубокий и обжигающий взгляд, и Микки не может не смотреть на него, не может даже дышать.

И тогда Йен говорит:

- Я собираюсь закончить то, что мы начали.

========== Часть 18 ==========

- Я собираюсь закончить то, что мы начали.

Голос Йена, низкий и глубокий, заставляет член Микки вздрогнуть и напрячься. Микки пытается придумать, что сказать в ответ, что-нибудь ехидное или злое, или даже откровенно враждебное, но все его тело оцепенело, и все, о чем он может думать, все, что он может видеть – это темный взгляд Йена, направленный прямо на него.

Йен медленно делает шаг вперед, еще один, вталкивая Микки назад в квартиру. Микки слегка запинается, двигаясь спиной, не в силах оторвать взгляд от Йена, но и не желая подпустить того слишком близко.

Микки не вполне уверен в том, что именно будет делать, окажись они на расстоянии прикосновения, но не сомневается, что это тут же сведет его с ума, возможно, на всю оставшуюся жизнь.

Однако Йен не собирается позволить ему выбирать, как близко им быть. Он пинает дверь позади себя, чтобы закрыть ее, когда попадает внутрь квартиры, и направляется прямо к Микки, прижимая его к стене. Микки с трудом сглатывает, когда спину обжигает холод стены, а Йен продолжает двигаться. Продолжает до тех пор, пока их тела не отделяет от прикосновения один атом. Микки достаточно шевельнуться, и они будут прижаты друг к другу от головы до пальцев ног. Микки чувствует, что ему, блядь, вот-вот окончательно снесет крышу. Малейшее движение – и его член может быть прижат к члену Йена, а губы – к губам Йена.

Тем не менее он не двигается. Сейчас очередь Йена делать следующий ход.

И Йен делает. Он поднимает руки и упирает их в стену по обе стороны от головы Микки. Сердце Микки пускается в бешеную скачку, кровь бежит по телу в два раза быстрее, каждый дюйм его тела зудит и пульсирует, член с каждой секундой все тверже – просто от того, что он смотрит на Йена.

Йен склоняется еще совсем чуть-чуть, его дыхание щекочет лицо Микки. Микки видит каждую точку в радужке его глаз, малейшие вкрапления голубого на зеленом, как сильно расширены его зрачки, как влага собирается по краям, потому что он смотрит не моргая. Микки никогда не видел глаза Йена так близко до этого, и никогда так долго.

В тот момент, когда он думает, что не вынесет напряжения дольше, именно в тот момент Йен целует его.

Боже. Господи Боже и все его злоебучие ангелы, это лучше, чем было сегодня вечером, когда они были полны ярости и окружены другими людьми, не уверенные, что они вообще делают. Это и лучше – и одновременно хуже, потому что сейчас Микки понятия не имеет, что делать. Он делает глубокий вдох и поднимает руку к лицу Йена, а другой хватает его за шею, прижимая его так близко, как может.

Поцелуй Йена нежный, медленный, но достаточно страстный, чтобы Микки чувствовал чертову слабость в коленях. Йен сосет верхнюю губу Микки, и Микки позволяет вырваться наружу чертовому стону, не может даже заставить себя смутиться этого стона, потому что это все, что ему было нужно, все, чего он хотел с тех пор как увидел Йена в чертовой забегаловке в тот день. Может быть, даже дольше – может быть, два чертовых года. Может, даже еще дольше, потому что это что-то новое, то, чего между ними не было раньше, то, чего Микки жаждал всю свою жизнь.

Микки придвигается еще чуть ближе к Йену, и их члены прижимаются друг к другу через джинсы. Микки словно простреливает навылет горячей волной возбуждения, у него охренительный стояк, и он чувствует, что у Йена тоже. Он убирает одну руку от лица Йена, чтобы сжать его задницу, сдвигая их бедра еще ближе и застонав, когда Йен прижимается к нему. Внезапно поцелуй меняется, он горячее и откровеннее, полон зубов и настойчивых языков. Микки сильнее сжимает задницу Йена, думая, что он в двух секундах от того, чтобы кончить просто от этого.