Все вокруг нас замедляется, когда я опускаю голову. Она встречает меня на полпути, и наши губы соприкасаются. Я жаждал этого с момента нашего первого поцелуя. Наши тела сливаются воедино, словно две недостающие части головоломки.
Энергия потрескивает в местах соприкосновения наших губ, и я питаюсь ею, как отчаянный наркоман. Захра вдыхает. Пользуясь случаем, я провожу языком по ее нижней губе. Ее тело вздрагивает, когда ее пальцы впиваются когтями в ткань моего костюма.
Моя голова затуманивается, и шум вокруг нас стихает, когда Захра углубляет поцелуй. Ее язык дразнит мой, когда она обхватывает мою шею. На вкус она как мятный шоколад, и мне отчаянно хочется еще. Все мои чувства словно переключились на гипердвигатель: позвоночник покалывает, а губы требуют большего. Больше этого. Больше ее. Больше нас.
Поцелуй с Захрой — это как попадание в рай после вечности, проведенной в чистилище. Как будто я провел большую часть своей жизни в безнадежном блуждании, ожидая, что она укажет мне путь к свету. Она божественна, в ней достаточно злобы, чтобы заставить грешника вроде меня молиться в преданности.
Я стону, когда она прижимается ко мне. Моя растущая эрекция плохо сдерживается брюками, и Захра задыхается.
Другой ребенок кричит, когда они налетают на нас и отталкивают друг от друга. Захра шатается, но на этот раз ей удается восстановить равновесие самостоятельно.
Она делает шаг в сторону от меня и смотрит на меня с припухшими губами. — Итак…
— Сходи со мной на свидание. — Я делаю шаг к ней.
— Что?! — Она прижимает руку ко рту, как будто этот жест может остановить меня от повторного поцелуя.
Неужели я единственный, на кого повлияла наша связь? Не может быть. — Мне повторить?
— Нет! На оба вопроса.
— Почему? — Я подхожу к ней ближе, вдыхая ее свежий аромат цитрусовых, смешанный с мыльным запахом снежинок из пены.
— Тебе нужна более веская причина, кроме того факта, что ты мой босс?
— Раньше это никогда не мешало тебе делать то, что ты хотела.
Ее глаза опускаются к полу. — Это не имеет значения. Ты последний человек, которого я должна хотеть.
Ее слова возвращают меня в прошлое — к мальчику, которого отвергали, пока он не научился перестать заботиться.
Вена на моем лбу начинает пульсировать. — Ну да, меня не должна привлекать невыносимая женщина, которая доводит меня до грани безумия, но мы здесь. Ты представляешь все, что мне в ком-то не нравится.
Она морщится. — Ты действительно так ко мне относишься?
Черт. Это вышло как-то неправильно. Каким-то образом я наблюдал, как мистер Дарси облажался семнадцать раз, но все равно умудрился попасть в ту же ловушку.
Ее глаза блестят, мгновенно заставляя меня чувствовать себя еще более дерьмово.
— Черт. Я не это имел в виду. — Я сжимаю ее локоть, но она отдергивает руку.
— Знаешь что? Забудь об этом. Я только и делала, что оправдывала твое поведение, потому что надеялась, что под всей этой злобой скрывается порядочный человек. Но на самом деле, ты просто придурок, который получает удовольствие от того, что делает всех такими же несчастными, как ты. — Ее нижняя губа подрагивает.
Нет. Это не может быть правдой. Так поступает мой отец, а не я. Я практичен и прямолинеен. Есть разница между этим и тем, чтобы быть жалким ублюдком, как мой отец.
Но то, как она смотрит на меня, заставляет меня задуматься на секунду.
Моя грудь напрягается. — Захра, мне жаль. Выслушай меня…
— Мне не нужны твои извинения. Они ничего не значат для того, кто не знает ничего о чувстве раскаяния.
Я чувствую себя таким же дураком, как гребаный мистер Дарси.
Ты сравниваешь себя с вымышленными персонажами, которых она любит?
Ты в заднице. Абсолютно в заднице.
У меня сводит живот. У меня возникает искушение сказать что-нибудь язвительное в ответ, но я сдерживаюсь. Я больше не хочу быть тем парнем. Тем, кто теряет девушку еще до того, как у него появится шанс. Тем, кто прячется за вымышленным именем и ждет ее сообщений, потому что я ненавижу пронизывающее одиночество, которое настигает меня каждый раз, когда я захожу в свой пустой дом.
Нет. С этого момента я решаю быть с ней лучше. Даже если я совершил эту ошибку, я все равно продолжу пытаться.
— Забудь об этом поцелуе. Видит Бог, я так и сделаю. — Она поворачивается и уходит, не оглянувшись ни на секунду.
Что-то в ее уходе заставляет мою грудь сжаться до такой степени, что мне становится трудно дышать. Я достаю из внутреннего кармана пиджака свою баночку Тамс, но обнаруживаю, что она пуста. Это идеальное отображение того, что я чувствую сейчас, когда Захра ушла.
Ничего, кроме пустоты.
🏰 🏰 🏰
Приглашать Захру на свидание таким образом было неосторожно. Меня захватил момент, и это было первое, о чем я подумал. Это было глупо, особенно когда она видит меня в одном свете, а я вижу ее в другом.