Мелодии белой ночи

Корт-хаус — местная достопримечательность, название это у всех на устах. Однако она

впервые увидела усадьбу своими глазами, лишь нанявшись секретаршей к ее владельцу. А в

Эдинбург сбежала залечивать разбитое сердце...

— Как трогательно! А правда ли, что здесь, в провинциальных городках, все знают

друг друга по имени?

— Неправда, — отрезала Линн. — Да, мой родной город мал, но не настолько же!

Почему-то эдинбургцы уверены, что в пятидесяти милях от их города — патриархальные

деревушки, где дома крыты соломой, а местный люд щеголяет в домотканых одеждах!

— А на самом деле все иначе? — изобразил недоверие Норман. — Ты открыла мне

глаза!

— Ха-ха.

— Опять не угодил. По-моему, твое чувство юмора еще не пробудилось от зимней

спячки.

Линн неловко заерзала на сиденье. Ей показалось, что внезапный интерес Нормана к ее

родному городку в корне изменил их отношения, построенные на чисто профессиональной

основе. Суть перемены Линн затруднялась объяснить и внутренне напряглась, предчувствуя

недоброе.

12

— Так на что похож твой городишко? — Норман взглянул на собеседницу и

невозмутимо пояснил: — Любопытно было бы знать, на предмет привлечения туристов в

Корт-хаус.

Линн слегка расслабилась.

— Живописное местечко, — отозвалась она, мысленно возвращаясь в прошлое. —

Центральная улица просто прелестна. Вместо безликих супермаркетов — коттеджи. Там до

сих пор есть свой мясник, булочник, бакалейщик...

— Корзинщик...

Линн непроизвольно улыбнулась.

— И корзинщик тоже. Во всяком случае, одного я помню.

— Как насчет местных достопримечательностей?

— Неподалеку руины старого замка. Вот только понятия не имею, кто и сколько раз его

осаждал.

— Звучит неплохо. Усадьба, открытая для широкой публики, только выиграет, если и в

окрестностях есть на что полюбоваться.

Линн кивнула в знак согласия, впервые задумавшись, а сильно ли изменился городок,

стоит ли еще ее родной коттедж, и как поживает Марк, сосед-склочник, что вечно бранился

со всеми подряд. Вот уже много лет Линн не вспоминала о доме, но по мере того, как

«бентли» пожирал милю за милей, память ее все настойчивее обращалась к прошлому.

— Выходит, от Корт-хауса до твоего городка рукой подать?

На лице Нормана отражался профессиональный интерес — и только. По крайней мере,

Линн хотелось верить, что так оно и есть.

— Не сказала бы. Около двадцати минут езды, причем общественный транспорт туда

не ходит.

— Усадьба стоит на холме, если я правильно помню. Вид оттуда открывается, должно

быть, просто потрясающий.

— Все так.

— Поправь меня, если ошибаюсь, но там жил еще какой-то старик.

— Отец нынешнего владельца. Реймонд Монкфорд-старший.

Он так и не узнал о бурном романе, что разворачивался под кровлей его особняка. В

родовом гнезде наследник появлялся от случая к случаю. С каким нетерпением Линн ждала

его приезда — так восторженная школьница предвкушает первое свидание! И он приезжал,

привозя ей из Эдинбурга цветы, шоколадные конфеты, изящные пустячки... И несколько

дней пьянящей страсти сменялись неделями томительной разлуки.

— Сдается мне, он умер...

— Да, но это произошло уже после того, как я перебралась в Эдинбург, — ответила

Линн.

Она смотрела в окно, удивляясь, как быстро запруженные пешеходами улицы

сменились бескрайними полями. Тут и там по обеим стороны дороги попадались фермерские

домики и коттеджи, но и они не нарушали ощущения простора и беспредельности, которое в

центре крупного города никогда не возникает.

Норман принялся толковать об очередном клиенте, о замороженном счете, а затем

разговор сам собою перешел на последнюю театральную премьеру. Напряженность

развеялась сама собой. Блестящий собеседник, Норман отличался редким красноречием. Его

познания, начиная политикой и кончая оперой, казались безграничными, и рассуждал он о

высоких материях с уверенностью специалиста.

Это весьма помогало ему в общении с заказчиками: шеф безошибочно улавливал чуть

заметную искру интереса в словах собеседника и принимался вдохновенно развивать

нужную тему. В его обществе клиент чувствовал себя легко и непринужденно. Впрочем,

припугнуть при необходимости Норман тоже умел.

Линн откинулась на сиденье и прикрыла глаза, позабыв и о Корт-хаусе, и о Реймонде

Монкфорде, и о навязчивых кошмарах, что не давали ей покоя вот уже несколько дней.

13

— А почему ты решила переехать в Эдинбург? — осведомился Норман, да так

ненавязчиво, что Линн не сразу осознала, что тема разговора сменилась.

— Мне подумалось, что там я подыщу работу поинтереснее, — осторожно отозвалась

она.

— И ты променяла сельское раздолье на городскую жизнь...

Это прозвучало не вопросом. Норман словно размышлял вслух. Задумчиво, с легким

оттенком любопытства.

— Не я первая, не я последняя.

— Справедливо подмечено. — Он помолчал немного. — А у кого ты работала до меня?

— В нескольких аналогичных агентствах, — отмахнулась Линн.

— А до того?

— А до того я работала не в учреждении, — уклончиво ответила она.

Заполняя заявление, в графе «Опыт работы» Линн указала лишь на последние

несколько мест; везде о ней отзывались с большой похвалой. А поскольку пришла она в